Петр Иванович пытался что-то выяснить у стюардесс — бесполезно.
Тыкал в кнопки телефона — связи не было. Наконец, выпустили на улицу и повели пешком через пустое продуваемое насквозь мартовским холодным ветром взлетное поле к стекляшке аэропорта. Связи не было и здесь.
— Все страньше и страньше, — пробормотал тот парень, что ругался на отключение Интернета. — В Перми — Интернет вырубился, в Нижнем — связь… И погода, кстати… Погода-то! Погода была просто великолепная. В синем-синем небе клонилось к закату солнце. Еще час, максимум — полтора, и скроется. К вечеру чуть подморозило, ноги скользили на замерзших потеках от последних сугробов. Весна в этом году была, как по учебникам. Все вовремя.
— В Перми — солнце, в Нижнем — тоже солнце, а в Москве шторм, что ли? Смерч какой-то? Вот во всей Москве сразу? — бухтел кто-то сзади.
— Могли не во Внуково, а в Домодедово посадить. Ну, в крайнем случае, и в Шереметьево есть место. Чего Москва-то не принимает?
— Может, из-за выборов?
— А раньше этих выборов не было, да? Прямо вот самые первые в истории выборы. И все под них разом. И связь, и Интернет, и Москва вот не принимает… По погоде. Кто-то по соседству задумчиво смотрел на экран дорогого планшета.
— Интересно, а космос у них тоже трактором переехало? Пассажиров встречали у раздвигающихся стеклянных дверей автоматчики. Такие же, в черном и в доспехах, как провожающие в Перми. Без ругани, без лишних разговоров затолкали всю группу в пустой накопитель, встали у входа, не поднимая темного стекла с лица.
— Нижегородские есть? — заглянул какой-то чин.
— Тут все московские…
— А-а-а… Ну-ну… Солнце садилось. Представитель авиакомпании не появлялся.
Автоматчики сменялись регулярно, но никого и никуда не выпускали.
Старший с большими звездами на погонах и в простом городском камуфляже громко ругался в рацию:
— А куда мне их девать, куда? Нет там места уже! Рация хрипела и отплевывалась матом и угрозами:
— Куда хочешь! Но чтобы не было никого. А если что — колонна уже формируется. В Москву, нах, поедешь, нах! И все твои — тоже в Москву! Понял, нет? Кончай резину тянуть! Бери на себя! В первый раз, что ли? Ты командир или где? … Как совсем стемнело, всех вывели из аэропорта. Теперь уже вели с руганью и пинками. С тычками в спины стволами автоматов. Тесно сбили, как собаки сбивают отару, погнали вперед, взлаивая короткими, но емкими словами. Рации хрипели и о чем-то переговаривались будто бы сами с собой. Настроения не было никакого. И даже стало морозить — уже изнутри.
