– Смотри, на что их тратишь.
Сет напялил очки и сунул ее кошель в мешок рядом с Китовым. Фыркнул, присоединился к своим и растаял в рассветных сумерках.
Переулок замер в молчаливом потрясении. У них отняли все, что у них было, а грозные Бешеные Шельмы абсолютно не сумели их защитить. Теперь все надежды возлагались на пушистую голову Кита.
Должно быть, так себя чувствовали члены Лунного Отряда в стародавние времена – все бремя дикого мира лежало на их плечах.
Но если они смогли, то и он сможет! Кит не подведет свой переулок. Не подведет дядю. Он спасет их всех.
– Почему ты защищаешь этих Чернохвостов? – недоумевала Эйни. – Они же тебя ненавидят.
– Они наши соседи, – ответил Кит. – В конце концов они сдержат слово.
– Они никогда раньше слова не держали.
– Тогда, полагаю, еще не конец.
Эйни покачала головой:
– Ты же не отдал тому выдру свой настоящий кошель с зернами?
– Не-а. А ты?
– Не-а. Я отдала ему свой «хвать-сюрприз».
Оба они носили с собой запасной кошелек-обманку, известный среди карманников как «хвать-сюрприз». В него клали лишь тонкий слой зерен, прикрывающий хрупкие осиные гнезда. Когда выдры откроют кошельки и своими большими лапами подавят гнезда, их ждет весьма неприятный сюрприз.
Если живешь в Вывихнутом переулке и при этом недостаточно велик и зол, чтобы драться, приходится иметь в запасе фокус-другой, дабы к тебе не совались.
– Эти выдры тупые, как мотыльки у костра, – сказала Эйни.
Солнце уже затуманило ночное небо первым розовым дыханием утра.
– Итак, Койота ты околпачил. Что теперь?
Все обитатели переулка смотрели на него – от жабы до крота, от воробья до мыши.
– Теперь? – Кит набрал побольше воздуха. – Время для Захвата.
– И как ты собираешься это проделать? – потребовал ответа Сизый Нед.
– На самом деле у нас в переулке не то чтобы валяются бессчетные банки с кормом Безблохих, – вежливо, но как можно суровее произнес церковный мыш Мартин.
– Я собираюсь поступить именно так, как сказал, – ответил им всем Кит. – Я намерен залезть в людские дома. Я намерен ограбить Безблохих, вернуть дядю и спасти наш переулок. – Он выпрямился и почувствовал себя как герой, каким ему полагалось быть. – И я заставлю этого койота пожалеть, что он вообще здесь появился.
