– В общем, не буду ходить вокруг да около, – продолжил он, обращаясь к Вике, – согласно летописям, принято разделять происхождение разумной и неразумной жизни. При том что так называемая неразумная жизнь всё равно рассматривается как часть некоего замысла, читай разума. А отдельной темой идёт происхождение обоих типов жизни конкретно на Земле. И если по первым вопросам ответов пока нет, то по земным делам выходит, что человек появился здесь сразу в своём теперешнем виде. О чём свидетельствуют древнейшие легенды и археологические находки. Причём мы не просто, допустим, прилетели и стали жить, а ещё и привезли с собой флору и фауну, так как ДНК живых существ имеют много общего. Хочется надеяться, что мы не инопланетные завоеватели и не уничтожили то, что здесь было до нас. Кстати, важно, что понятие разумной жизни не ограничивается биологическими рамками. По крайней мере, я так истолковал прочитанное. Сойдёт тебе такой ответ?
– Понятно, что ничего не понятно, – пробубнила Вика.
– В этом-то и подвох! Разум наш – и великий дар, и наказание. Да и как можно понять и судить о том, о чём у нас нет никаких начальных представлений? Кстати, на этот счёт есть интересная байка. Заключается она в предположении, что американские индейцы доколумбовой эпохи не могли видеть подошедшие к их берегам испанские корабли, так как в их мозгу не было образов, с которыми их разум мог бы сопоставить увиденное. Как считаешь, возможно такое?
– У меня есть версия! – подскочил я, не в силах пропустить уже знакомую байку мимо ушей. – Мне кажется, вам должна быть знакома фамилия Черенов.
– Черенов?! – обернулся ко мне с округлившимися глазами Василий Иванович, да так, что автомобиль начало уводить на обочину.
Вика вскрикнула. Ерёменко выровнял траекторию и сжал покрепче руль.
– Да, Черенов, – подтвердил я, уже с опаской. – Глава службы безопасности Фонда.
– Знал я одну личность с такой фамилией, да рад был бы не поминать, – процедил сквозь зубы командор. – Глава, говоришь? А с чего это ты вдруг интересуешься?
– Эта самая личность проводила со мной собеседование при принятии на работу, – ответил я. – И он задавал мне этот самый вопрос про индейцев. Практически слово в слово.
– Да, история явно поросла бородой, – после долгой паузы выдал командор, – пора обновлять фольклор.
Когда стало понятно, что наш диалог исчерпан, Вика отрицательно ответила на вопрос об индейцах. И непринуждённая беседа Вики с Василием Ивановичем потекла дальше. А я всё никак не мог избавиться от чувства, что байка может иметь некий тайный смысл. Насторожила и нервная реакция командора на названную фамилию.
