- Если ты все же захочешь узнать что-то о своих предках, знаешь ли, в ходе медитации ты можешь вспомнить. Но только здесь – где сама земля подскажет.
И провожатый как-то картинно медленно сделал шаг с пятки на носок, оставляя на земле след ботинка, пытаясь погрузить подошву глубже в грунт, чтобы ощутить эту связь с землей. Дарт Мол, посмотрев на свои ноги, решил, что ему хватит пыли на сапогах, собранной с самых суровых земель Иридонии. Он прошагал их с поднятой головой, как достойный сын забракского народа, верный носитель величайших традиций иридонийцев, воплощение их национальной гордости.
Теперь перед мужчинами вновь лежала дорога. Им нужно было взять приличный темп, чтобы до наступления ночи добраться в ближайший город – Вортан. И забраки шли быстро – сил у них было больше, чем раньше. Уже вскоре на их пути стали попадаться отдельные дома, проходя мимо которых можно было услышать разговоры или музыку.
Около очередного дома на предгорье Рор остановился.
- Послушай, - прошептал он, закрыв глаза.
Он имел в виду порывистую, драматическую с оттенком сплина мелодию, которую исполняла пара музыкантов, сидя на свежем воздухе. Парень играл на волынке, женщина перебирала струны кветарры.
- Вот! – показательно заметил Рор. - Это настоящая музыка Иридонии – та, что они играют для себя. Под настроение, от души. Да, мелодии кветарр и волынок могут показаться заунывными, но поверь мне: в сочетании с барабанами или же мощным мужским вокалом они поистине величественны. Потрясающая гармония!
Он подошел к паре музыкантов, присел рядом и начал отбивать ритм просто по грязной сковородке, на которой недавно жарил мясо. И, на удивление, это звучало музыкально. И по-мужски сурово. Дарт Мол вновь молча слушал, глядя на две луны в иридонийском небе. В голове даже звучал напев Рора об этих лунах и двух сердцах забраков. И все это было для него непривычно, странно, но пленяще. Ситх был погружен в размышления о том, что происходило в его душе, когда перед ним возникла молодая женщина. Та самая, что играла на кветарре. Музыка закончилась. Исполнительница стояла перед Молом и смотрела в его глаза, готовая раствориться в их янтарной бездне.
Этой забракской женщине было чуть за двадцать стандартных лет. Ее кожа имела цвет отшлифованной кости, а глаза ее были оранжево-желтыми, наполненными живым огнем. Узоры кобальтового цвета на ее теле состояли из плавных, но строгих линий. Густые волосы женщины были собраны в косу, доходящую до низа спины. Небольшого роста, стройная, аккуратно сложенная, она двигалась с грациозной легкостью и плавностью. Парень, игравший на волынке, был ее братом – это можно было прочесть по сходным линиям его синеватых татуировок. Он был явно моложе сестры. Этот худой зеленоглазый забрак с длинными растрепанными волосами стоял на пороге дома рядом с Рором.
