– Ники, ты там? Ты одет?
Не дожидаясь ответа Мария Федоровна вошла в спальню: – Ники, гости уже собрались и ожидают тебя, и папа’ – о…
Матильда накрылась одеялом с головой и застыла. Николай продолжал молча стоять с коробкой в руках.
– Да, матушка, я, я почти уже готов, – он начал фразу на полном дыхании, но к ее окончанию воздух у него будто бы кончился и «готов» прозвучало неуверенно и как-то немного задушено.
Мария Федоровна кивнула, продолжая ввинчиваться взглядом в Николая. Он поспешил укрыться в комнате, все еще держа в руках коробку.
Мария Федоровна пару мгновений помолчала, потом произнесла с плохо скрываемым раздражением, обращаясь в сторону кровати:
– Я смею надеяться, что мой сын, наконец, получил от вас все, чего хотел, и впредь мы встретимся с вами только на сцене.
Не дожидаясь ответа, она закрыла за собой тяжелые двери.
Николай откинул покрывало и посмотрел на Матильду. Ее волосы растрепались, щеки пылали. Она улыбалась, но глаза смотрели тревожно.
Он расправил на кровати великолепное золотое платье, содержимое злополучной коробки, задевая колено Матильды.
– Пойдемте. Я представлю вас отцу, – сказал он.
– Ты с ума сошел? – прошептала Матильда.
– Ты пойдешь со мной, – неожиданно жестко перебил ее Николай.
За те два года, что Матильда не видела Государя вблизи, он постарел и будто бы осунулся. Больно было видеть его таким. Государь сидел в инвалидном кресле, окруженный гостями. Мария Федоровна стояла за ним, положив руки на спинку кресла, в глазах ее явственно читалось бешенство. Матильда держалась чуть позади Николая, чувствуя себя неловко. Когда они вошли в зал, повисла тишина, и в этой тишине Николай через весь зал проследовал к отцу, Матильда следовала за ним.
– Ну что же, поздравим Наследника, господа? – прогремел все еще твердый и властный голос Императора.
– Многие лета, Ваше Императорское Величество! Многие лета!
Николай поклонился отцу, затем залу, и поблагодарил за поздравления.
– Что же такого пожелать тебе, а, Ники? – с теплотой в голосе произнес Александр.
Николай смущенно молчал, и его отец сам ответил на свой вопрос, продолжая мысль: «Пожелаю тебе сын, твердости и силы. Потому как Россию нужно крепко держать в своих руках, держать вот так», – он попытался сцепить руки, но лицо его скривилось от боли. Со стоном он опустил руки на колени, Николай бросился к отцу:
– Папа, что с вами?
– Не бойся, сын, сегодня я не умру, – за шутливым тоном скрывалось подлинное усилие и страдание. – А кто это с тобой?
