— Кого? — не понял я. Про спортинвентарь все понятно, а вот что там за «не груша», уже нет.
— Ну не Шину же, — посмотрела она на меня как на идиота.
Мизуки, похоже, промыв мозгов включила, надо бы ее тормознуть, пока она в раж не вошла.
— А я думал — Ямато Надесико.
— Кого? — обернулась ко мне девушка. — При чем здесь…
— Дисфункция реальности, — прервал я ее, пожав плечами.
На это рыжая лишь похлопала глазами, переваривая услышанное, после чего фыркнула и опять отвернулась к плите. Смысл в том, что я вполне могу подхватить ее бред, и тогда это будет не разговор, а общение двух психов. Она, может, и не прочь поприкалываться, но, судя по всему, не сейчас.
— Короче, — продолжила она, — чаще скучно, чем не скучно. На уроках в школе скучно, в клубе после уроков… — замолчала она и, повернувшись ко мне, продолжила: — Знаешь, могло бы быть скучно, но эти толпы поклонников начинают так бесить, что даже весело становится. Удивительно, — вернулась девушка к готовке.
— Они там что, про жениха твоего не в курсе?
— Ха, — даже не повернулась Мизуки. — Конечно, в курсе. Но жених не то что из нашего клана, он аж из нашего рода, так что разрыв помолвки не ударит ни по престижу, ни по деньгам, ни по влиянию. Политических последствий тоже не будет, вот и лезут всякие. Готово! Иди за стол.
Фига се она шустрая.
Если плита находилась в правом углу моей длинной и узкой кухни, то стол — в левом, именно туда Мизуки поставила поднос с мисо-супом, омлетом с крабовым мясом и зеленью, рисом, маринованными овощами и парочкой соусниц. Хм, в общем-то да, из того, что надо готовить, здесь все готовится быстро.
— Итадакимас, — произнес я медленно, разглядывая свой завтрак. — А что сами ухажеры, неужто настолько плохи? Все поголовно? — И, попробовав суп-мисо, добавил: — Вкусно.
— Да как тебе сказать? — подперла подбородок присевшая рядом девушка. — Не уроды, и я не знаю их достаточно хорошо, чтобы говорить, будто они плохи. Но меня и Ренжиро-кун устраивает.
Ренжиро, если кто не понял, это жених Мизуки и, чисто технически, ее троюродный брат. А если точнее, внук брата Кенты. Но так как Мизуки приемная дочь, ей на это пофиг. Хотя это же Япония, тут кузены вступают в брак, а возраст согласия тринадцать лет. Везде. В моем мире все менялось от префектуры к префектуре, а тут такое повсюду. Справедливости ради стоит отметить, что это все лишь буква в законодательстве, реальность куда более благопристойна.
— А чисто теоретически разорвать эту помолвку вообще возможно?
