Это предместье Гранады образует как бы волшебный оазис среди сожженных солнцем равнин Андалузии. В Испании нет более живописного уголка. Но только ли любопытство привлекло сюда путешественника? По костюму его можно было принять за каталонца. На его паспорте, выданном на Майорке, действительно была виза, проставленная в Барселоне. Хозяин постоялого двора был очень беден. Передавая ему свой паспорт, выданный на имя Пабло Родиля, каталонец посмотрел ему в глаза.
– Хорошо, сеньор, я вас предупрежу, если гранадская полиция осведомится о вас.
Путешественник заявил, что хочет осмотреть эту прекрасную местность; он уходил до восхода солнца и возвращался в полдень, в самую сильную жару, когда все обедали или отдыхали.
Дон Фернандо целые часы проводил на холме, поросшем молодыми пробковыми деревьями. Оттуда был виден старинный дворец гранадской инквизиции, в котором жили теперь дон Блас и Инеса. Глаза его не могли оторваться от почерневших стен дворца, возвышавшегося, подобно великану, над городскими домами. Покидая Майорку, дон Фернандо дал себе слово не заезжать в Гранаду; но однажды он оказался не в силах противостоять охватившему его порыву; он направился к узкой улице, на которой высился дворец инквизиции.
Войдя в лавку ремесленника, он под каким-то предлогом задержался там и завел разговор с хозяином. Ремесленник показал ему окна комнаты доньи Инесы. Эти окна находились очень высоко, на третьем этаже.
Когда наступил час сиесты, дон Фернандо, терзаемый муками ревности, пустился в обратный путь. Ему хотелось заколоть неверную Инесу, потом себя. «Слабая, ничтожная душа! – повторял он в бешенстве. – Она способна его полюбить, если внушит себе, что так велит ей долг».
На повороте улицы он столкнулся с Санчей.
– Эй, милая! – воскликнул он, не глядя на нее. – Меня зовут Пабло Родиль, я живу в Суйе на постоялом дворе под вывеской «Ангел». Можешь ли ты прийти завтра к большой церкви во время вечерней службы?
– Да, – ответила она, также не глядя на него.
На следующий день дон Фернандо встретился с Санчей, и, ни слова не говоря, они направились к гостинице. Она вошла в его комнату, никем не замеченная. Фернандо запер дверь.
– Ну как, что с ней? – спросил он со слезами на глазах.
– Я больше не служу у нее, – ответила Санча. – Вот уже полтора года, как она отказала мне от места без всякой причины, даже без объяснения. Я, право, думаю, что она любит дона Бласа.
– Любит дона Бласа! – воскликнул дон Фернандо и вытер слезы. – Ко всем несчастьям еще это!
