Кофе попить, — это подругу не устраивало. У меня времени не так много, — сказала, как отрезала. Тебе что, знакомиться нужно? Хорошо, меня Ира зовут.
Ира так Ира.
У Лидоланского дома сидела Машка, ближайший приятель с пустой фатерой находился в Замоскворечье, но существовал еще один чердак. Мы его хорошо знали, — в одном из сталинских домов возле дальнего метровского выхода. Лучший вариант, если больше податься некуда. Когда-то там, в мансардах, хотели делать мастерские для художников, но руки не дошли. То ли перестройка, то ли еще что. Целый этаж под крышей стоял заброшенным. Мечта романтика. Местные парни тюфяки натащили, даже стулья и стол подняли. Свечи лежали постоянно, штук по двадцать. Даже подсвечник один бронзовый, век 19-ый, имелся. Студенты и подростки там траву курили, трахались. Винтом двигались иногда. Варщик, Коля, жил в соседнем подъезде. Ментов в то время эти вещи в упор не интересовали, пока никто не стукнул. Нашему месту везло. Квартал был приличный, университет да союз художников, ребята с понятием, вели себя тихо, чтоб не запалиться. И не палились до поры….
…Днем, в будние, там должно было быть пусто. Лидоланский с Иркой поднялись, и правда никого. Она в момент все с себя сбросила, его раздела, взяла в рот, — ну просто дух захватывает. Пашка говорил, что лучше никто, никогда, да и невозможно представить. Потом примостилась на какой-то приступочке, обвила его ногами, и понеслось. Кончает, и вдруг Лидоланский чувствует — стала холоднее льда. У него хуй съежился, холод пробрал, жуть. Ирка глядит на него, улыбается чуть, еще в полуобморочном состоянии, и говорит: Ты прости, — говорит, — у нас, у демониц, всегда так. И понемножку согреваться начинает.
Лидоланский в шоке, только и сумел выдохнуть: «Что ты несешь такое?»
А она: «Не везет мне все-таки, всегда такие пугливые попадаются».
«Ничего я не боюсь, — говорит Лидоланский, — а сам дрожит, — от холода, — как уверял потом. Ничего не боюсь, но не верю тебе, конечно. Какие на хуй демоницы?
Не веришь — не верь. Давай еще поебемся!
Ну покурили, отогрелись, перешутились еще пару раз, поебались — опять то же самое. Лидоланский спрашивает: «Что это у тебя, болезнь такая странная? Вроде все отлично, но в этом режиме мне никак с тобой не кончить».
Ничего страшного, — отвечает Ирка, — ты кончи раньше, только я вправду не человек.
А кто же?
Говорю тебе демоница, нам тоже трахаться хочется. И учиться. Я в университете учусь, на химфаке.
