«Именно, что то», — подумал старый художник. Он ничего не сказал Клаве, только глубоко задумался.
Они несколько часов ходили по магазинам, и Оля, казалось, развеялась. И без того эмоциональная, Клава в магазинах с одеждой и обувью превращалась в огненную натуру. Ноздри ее смуглого тонкого носа трепетали, глаза сверкали — она была похожа на воинствующую амазонку. И хотя сапоги выбирали не ей, а Оле, она вкладывала в покупку весь свой темперамент.
Уже примерили с десяток сапог, но ей все не нравилось.
— Подруга, — говорила она, когда Оля натягивала очередной сапог на свою красивую ногу, — мы с тобой — дамы крупные, нам такой фасон не идет.
Оля пожимала плечами. Ей эти сапоги казались вполне приличными.
Наконец Клава нашла, с ее точки зрения, подходящую пару и, полюбовавшись сапогами, сказала с досадой:
— До чего нам, красивым бабам, не везет.
— Ты это к чему? — удивилась Оля.
Отвечая на ее вопрос, Клава на обратном пути рассказала историю своей жизни. В этом рассказе было все, кроме перестрелок и погонь.
Заканчивая свое повествование, Клава вздохнула и призналась:
— Я себя все семнадцатилетней чувствовала. Знаешь, когда мы, дуры, двадцатипятилетних за старух считаем. А теперь душой постарела. И пронеслись десять лет почти незаметно, а на самом деле каждый год свой шрам оставил. И не успеваешь раны эти зализывать.
— Раны бывают разные, — сказала Оля, — пулевые, осколочные, резаные.
— Ты о чем? — удивилась Клава.
— О своем, конечно, — сказала Оля.
— А ты, подруга, сколько раз любила?
Оля нахмурила лоб.
— Была смертельно влюблена в девятом классе. До безумия любила одного мальчика. Школу закончила. Он женился на другой, а все любила. Потом прошло.
Длинные ресницы женщины вспорхнули. Она как бы отгоняла образ того мальчика.
— Потом так же смертельно полюбила Сережу. Он стал моим мужем.
— Красивый? — полюбопытствовала Клава.
— Да, очень. С ним тяжело было ходить по улицам. Все женщины его замечали. Ну и вот… сейчас люблю одного человека.
— Тоже красивый?
— Не знаю, — помедлив, ответила Оля, — тебе, наверное, он бы не понравился. Невысокий, седой, усталый…
— Усталый бы точно не понравился, — неприлично засмеялась Клава, и в ее порочных глазах запрыгали бесенята. — И что он?
— Должен позвонить и не звонит. По-моему, он меня не любит. Он даже мной тяготится. Вообще мужчины любят мое лицо, тело… вот Сережа… он очень любил мое тело. Но с моей душой предпочитают дела не иметь. Им сразу становится тяжело.
