— Не хватает, — признался он.
— Давай угощайся… — и подвинула ему тарелку.
— Как здоровье, Надя?
— Вроде подлечили. Через три дня на работу выхожу… Вот что я думаю: Гошка сейчас работает, занят цельный день, давай без него с талонами провертывать? Как ты на это?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Я торговать, Надюха, не умею.
— И про это думала. Егорыча подключим, — деловито сказала она.
— Тогда пожалуй… — не очень уверенно согласился Володька.
— Со мной делиться не надо. Мы с Гошей хорошо живем. Это для тебя я…
— Ну что ты, Надюха! Неудобно мне…
— Неудобно портки через голову надевать. Брось ты! Нету у тебя хватки, как у Гошки, а сейчас жизнь такая… Это тебе не «ура» кричать да в атаку людей поднимать. Теперь вертеться надо уметь, а ты не умеешь. Ну, Володька, — подняла она рюмку, — за наши успехи.
После второй рюмки ослабевшая после болезни Надюха захмелела, глаза замутнились, по лицу блуждала какая-то странная улыбка.
— Не забыл, как целовались мы у Егорыча? — вдруг спросила она.
— Помню…
— Повторить не хочешь? — засмеялась Надюха.
— Девушка друга — святыня, — шутливо ответил он, вспомнив выдуманный Сергеем еще в юности афоризм, когда они опасались, что влюбятся в одну и ту же девчонку.
— Святыня, говоришь? — задумчиво повторила она. — Только я не Гошина, хоть и расписались мы с ним. Подвернулся он, выбрать не из кого.
— Значит, ты не любишь его?
— Любишь, не любишь… Какая теперь разница. Есть мужик, и слава богу, что не одна… Глупенький ты еще, — она провела ладонью по его лицу. — Вопросы задаешь — любишь, не любишь? Словно только по любви люди живут. Разве по-другому не бывает?
— Бывает, наверное…
Надюха опять коснулась рукой его щеки и потрепала, как маленького, как раз в этот миг неожиданно ввалился Гошка. Остановился и мутными глазами, в которых таилась угроза, уставился на них.
— Милуетесь, значит? — процедил он.
— Здорово, — сказал Володька, поднимаясь со стула.
— Здорово, но не здорово… Свиданку без меня устроили? Понятно.
— Чего тебе понятно? Иди-ка спать. Лыка не вяжешь, — грубовато оборвала его Надюха.
Гоша подошел к столу и уперся взглядом в Володьку.
— Я же предупреждал, командир… Пусть я тебе и жизнью обязан, но не вздумай с Надюхой путаться. Дракой дело не кончится, тут кровушкой пахнуть будет, — он взял со стола початую четвертинку и прямо из горлышка влил в себя.
— Дурак ты, Гошка! — прикрикнул Володька. — Забыл, что ли, слово тебе давал? Иди проспись. Кровушкой меня не испугаешь.
