— Вот так и говорят? — Брови Марии взлетели. — Мы им так интересны?
— Ей-богу, — побожился Федор.
— А ты как думаешь? — В зеленых глазах Марии зажглось любопытство.
— А я думаю, когда Господь создал одну красавицу, она ему так понравилась, что он решил на радость людям разделить ее надвое. Чтобы вышло две одинаковых красавицы…
Сейчас, вспоминая тот разговор, Федор снова улыбнулся, как тогда, отзываясь на звонкий смех Марии. Вспомнил он и свое странное, некстати возникшее чувство, словно в том смехе он уловил печаль. Он нашел этой печали объяснение, причем быстро. Наверное, решил Федор, печаль из-за матери, без которой сестры стали сиротами с самого рождения. Они остались с отцом и тетушкой, его сестрой. Точно так же объяснил он ту печаль и теперь.
Федор прижался губами к темени Марии, обхватил ее гибкое тело и поднял.
— Пойдем, милая…
Она уткнулась носом ему в грудь, как прижимается младенец. Федор втянул воздух, пытаясь удержаться от стона — как же он мечтал о том, чтобы его дитя вот так же когда-нибудь прижалось к его груди, чтобы напитаться его силой. Он готов отдать ему эту силу. У него ее хватит на добрую дюжину сыновей и дочерей.
Федор почувствовал запах душистого горошка, который Мария любила больше всех цветов. Но откуда ему сейчас взяться? Или сестра Елизавета прислала новые французские духи?
Вспомнив о Лизе, сестре жены, он, при всей своей грусти и томлении тела, не удержался от улыбки. Господи, как же они похожи! Одно лицо. Один голос. Одни вкусы. И… одно тело. Близняшки, не отличимые ничем. Много раз он задавал себе вопрос: для чего же Господь послал ему такое счастье? Ведь ничего просто так не случается в этом мире. Значит, для чего-то понадобилось, чтобы эти девочки оказались рядом с ним.
Федор почувствовал горячие руки Марии, они обвили его за шею. Он спохватился, что отвлекся — так с ним было всегда, когда он пытался — в который раз, не счесть — понять эту тайну природы.
Как всегда, он испытал поражение.
Но Федор не из тех, кто готов мириться с поражением. Он знал: стоит этому чувству дать волю, и ты погиб. Поэтому он на время отложил свою мысль, вместо этого припал к сладким от клубничного варенья губам жены.
Он почувствовал на своем языке семечко от ягоды, и еще глубже его язык вошел в нежный рот. Теперь он уловил горьковатый вкус кофе. Сегодня утром он сам подал ей кофе в постель, чем доставил ей несказанную радость. Эта радость узнавалась по зеленым глазам, прикрытым рыжими ресницами. Эту радость угадывал он в движении тонких рук, которыми она благодарно обнимала его.
