— Нда-а… — протянул историк Вениамин Петрович. — А поляк, товарищи, не подарок.
— Пап, что ж он про свою левую забыл? — не удержался и спросил сын Игорь, хотя прекрасно понимал, что спрашивать отца в такие минуты ни о чем нельзя.
— А черт его знает, почему он забыл! — выругался Герман Павлович и опять хлопнул себя по коленке. — Отстань! Неужели молча нельзя хоть минуту посидеть?
И в комнате воцарилось молчание. Вениамин Петрович курил, часто и глубоко затягиваясь. Вошла жена Германа Павловича, молча приблизилась к телевизору. Она была в цветастом сарафане и переднике, через плечо переброшено кухонное полотенце, в руке — вымытая тарелка. Она остановилась за спиной Вениамина Петровича, спросила шепотом:
— Ты что-то давно не заходил, Веня, как не стыдно?
— Уроков много, два класса добавили, — обернувшись к ней, также шепотом проговорил Вениамин Петрович. — Целую неделю с утра до вечера занят.
— Устал?
— Скоро каникулы… отдохну…
— Как там Наташа поживает?
— Так же, как и ты, — по уши в хозяйстве.
— Скажи ей, чтоб заехала… Я тут чудную французскую кофточку достала, а она мне мала… А Наташе как раз будет…
— Ну и черт с ним, с кретином, пусть проигрывает! — крикнул вдруг Герман Павлович и вскочил, пошел из комнаты. — И поделом!
На кухне он долго пил холодную» воду, со стуком кинул на стол кружку, побрел в комнату, бормоча на ходу:
— Учишь, учишь, и все без толку… как об стенку горох…
Жена, увидев Германа Павловича, входящего в комнату, поспешно пошла к двери.
— Смотри, смотри, пап! — возбужденно проговорил десятилетний Володька. — Он два хороших удара слева провел!
Герман Павлович не ответил, с мрачным видом уселся в кресло, ближе всех к телевизору.
Вениамин Петрович закурил новую сигарету…
…Как-то вечером историк вышел из школы и увидел, как на парапете, у другого входа, несколько мальчишек играют в «расшибалочку». Он даже не увидел, а почувствовал. Ребята стояли кучкой, и слышался тоненький звон монеты.
— Эт-то что такое? — грозно воскликнул Вениамин Петрович и решительной походкой направился к ним.
— Полундра! — тонким голосом закричал один, потом раздался оглушительный, разбойничий свист, и все бросились врассыпную. Только замелькали шапки-ушанки.
Один остался. Он стоял на четвереньках и искал монету. Приглядевшись, Вениамин Петрович узнал в пареньке Витьку Крохина. Историк остановился прямо над ним и молчал. А Витька все искал монету. Историк тоже нагнулся, раньше увидел двугривенный, лежавший в снегу, показал пальцем:
