– Это знамя Мехмеда. Как султан, он имеет право на девять конских хвостов, которые развеваются под золотым шаром и полумесяцем Кибелы. Там же висят колокольчики. Серебряные, сладкозвучные…
– К дьяволу колокольчики, – проворчал Джустиниани, – нам всем уже доводилось видеть это знамя. Позволит ли острота твоих неверных глаз увидеть, что стоит перед знаменем? Почти точно напротив нас?
Амир усмехнулся:
– Мои неверные глаза – дар Аллаха, хвала Ему, и моя память подсказывают, что это орудийная позиция.
– Разумеется, это проклятая орудийная позиция! – прорычал Энцо, правая рука Командира. – Но сколько там орудий?
– В центре? Я вижу только одно. Одно огромное дьявольское орудие.
Послышался ропот – люди делали отвращающие знаки, – потом все разом стихло: заговорил один человек:
– Это то, о котором нам докладывали лазутчики? Как они его называли?
Император обернулся:
– А, Ласкарь! Ты единственный ученый среди нас. Разве это не какое-то ученое название?
Феон пожал плечами:
– Не думаю, василевс, раз уж его назвали турки. Но они называли его на греческом. Они зовут его «Гелеополис».
– «Берущий города», – повторил Константин и надолго умолк, глядя вдаль. – Довольно высокомерно, мне кажется. По крайней мере, пока мы не увидим, как этот «берущий» попытается взять. Думаете, ждать нам недолго?
– Недолго, ваше величество, – ответил Джустиниани и указал массивной рукой. – Даже мои пожилые христианские глаза видят, как они суетятся вокруг этой штуки. Я сомневался, в какой именно слабой точке они приступят к делу. Но они выбрали эту, у вашего дворца, где стен только две и они выгнуты, как собачья нога, ведущая к Рогу.
Он посмотрел в ту сторону, направо, потом прямо вниз и нахмурился.
– Эта дверь вон там. Калитка. Как она называется?
Неохотно оторвав взгляд от пушки и суеты вокруг нее, Феон подошел к краю, заглянул вниз, за зубцы, и увидел маленькую деревянную дверь там, где одна стена сходилась с другой.
– Керкопорта, – сказал Константин. – До недавнего времени она была заделана. Некоторые старики помнили, как она бывает полезна, чтобы выскользнуть наружу и ударить по врагам. Братья Бокьярди подтвердили это, когда прибыли первые турецкие отряды.
– Слава нашим венецианским союзникам, – сухо заметил Джустиниани. – Ее снова заделали?
– Трижды, Командир, – ответил Энцо. – Хотя мы можем открыть ее за несколько минут, когда вы прикажете сделать вылазку.
– Присмотри, чтобы она осталась заделанной. Дни вылазок прошли. Мы не захотим, чтобы на наших флангах открывались двери, даже маленькие.
