— Случайно. Его узнала моя коллега по работе. Он ее не узнал. Она дала ему сто рублей и сказала: а вот теперь поехали домой, к жестокой маме и пьющему папе. Он пытался увернуться, но у нее железная хватка…
— Послушайте, а как же вы все-таки не замечали, что у него столько денег? Он же совсем маленький. Сладости, новые вещи? Он что, их не тратит? Копит? На что?
— Да, я бы не удивилась, если бы выяснилось, что у него есть сбережения, — горько признала женщина. — Плюс он покупает сладости и сразу аккуратно съедает. Аттракционы в парке Победы. Вещей новых мы не замечали. Еще он говорил, и Игорь подтвердил, что иногда он по сто рублей переводит больным детям из интернета, обычно ровесникам…
— С ума сойти…
— Вот именно! — женщина наконец достала из пачки платок. — Что нам делать? Привязать его к батарее? Перевести в другую школу? Мне бросить работу и контролировать каждый его шаг? Но ведь это всё не поможет…
— Давайте-ка я с ним поговорю…
* * *
Александр оказался белобрысым и показательно покаянным:
— Я знаю, что я поступал нехорошо. Я все понял и больше так никогда не буду…
— Да ладно тебе развешивать лапшу на моих ушах. Ничего ты вообще не понял и будешь при первой же возможности. У тебя просто некая штука не отросла, или ты без нее родился. Ну, знаешь, как некоторые люди слепыми рождаются или без ноги.
— И что это такое у меня не отросло? — подозрительно спросил мальчик.
— Да я и сама не знаю, как это назвать. Потому что у тебя, очевидно, все нормально и с мозгами, и с эмпатией. А вот понимания, что вот так вот мошенничать нельзя, — нет и взять неоткуда. У твоих родителей есть, и у сестры есть, и у меня есть, а у тебя — нету. Не отросло… Но ты не расстраивайся очень-то. Ты не один такой. Мошенников много — и есть, и всегда было. В том же инете. Да и в жизни тоже. И в тюрьмах, и вообще преступники: ты ж понимаешь, убийц, там, и разбойников — их же мало, слава богу, мошенники — основная масса.
— А Гарик? — заинтересованно спросил Александр. — У него есть?
— У Гарика хотя и слабенькое, но есть. Отросло. Ему и денег хотелось, и все понятно, как сделать, и ты его друг, и он тебя не осуждал ни разу, но вот все-таки не смог через себя переступить и сам смошенничать.
— Так, может, он забоялся просто?
— Гарик — трус?
Александр честно подумал и помотал головой.
— Нет, Гарик не трус. Нет.
— Вот видишь. Значит, есть, отросло.
— А у меня может еще отрасти?
— Не знаю. Честно, не знаю. Но ты можешь научиться вести себя так, как будто оно есть. Ты же знаешь как? — Александр кивнул. — Тут сразу два шанса: может, ты как бы привыкнешь и вообще забудешь, что его нету. А может, оно и вправду вырастет на том месте, которое ты для него оставишь.
