– Прекрасно! – вскричал бард. – Ффлам с вами! На штурм! На приступ!
– Не много же осталось от того, что вы собираетесь штурмовать, – заметила Эйлонви.
– У-у, – разочарованно протянул Ффлеуддур. – Ну ладно, мы сделаем все, что в наших силах.
На вершине холма в беспорядке лежали груды камней, будто разметанных ударом гигантского кулака. Только квадратная арка ворот высилась в сиянии луны, словно обглоданная кость чудовища. Облитые холодным лунным светом, свежие руины казались древними развалинами. Лоскутья тумана повисли на остатках башни, словно паруса на мачте после кораблекрушения. Среди камней и обломков валялись тела стражников. Вероятно, Акрен перед самым крушением выслала их в погоню за беглецами. Воины успели только выскочить за ворота. Здесь их и настигла смерть.
С упорством и отчаянием Тарен карабкался по обломкам. Основание замка провалилось, и он ухнул в собственное подземелье. Стены упали внутрь. Бард и Эйлонви помогали Тарену сдвигать громадные каменные плиты. Но эта работа была им явно не по плечу.
Наконец и Тарен выбился из сил. Изнуренный, он присел на камень и покачал головой.
– Больше мы ничего не сможем сделать, – сказал он упавшим голосом. – Все эти руины станут вечным могильным холмом над погребенным под ними Гвидионом.
Он немного постоял, безмолвно глядя на руины былого великолепия, и повернул назад.
Ффлеуддур предложил взять оружие погибших стражников. Он снарядил себя кинжалом, мечом и копьем. Эйлонви вдобавок к мечу короля из могильника взяла лишь маленький кинжал и заткнула его за пояс. Тарен собрал целую охапку луков и колчанов со стрелами. Теперь они превратились в отлично вооруженный боевой отряд.
С тяжелым сердцем спускались они с холма. Мелингар покорно шла за ними со склоненной головой, будто понимая, что никогда уже не увидит своего хозяина.
– Скорей, скорей прочь отсюда! – вскричал Тарен. – Спиральный замок принес мне столько горя! Не хочу больше никогда видеть эти руины!
– А мы? Что он принес нам? – спросила Эйлонви. – Ты так говоришь, будто мы сели в кружок и веселимся, а ты один, бедняжка, страдаешь, стонешь и расстраиваешься.
Тарен резко остановился, виновато улыбнулся.
– Простите меня, друзья, – сказал он. – Я ведь никого не упрекаю. Просто хочу поскорее уйти от этого страшного места.
– А я не тороплюсь, – упрямо заявила Эйлонви. – И ты ошибаешься, если думаешь, что я готова топать без устали по лесу всю ночь. Я устала.
– И я, – откликнулся Ффлеуддур, – кажется, я мог бы сейчас заснуть прямо на каменных ступенях, даже если здесь появится Акрен.
