– Я не знаю, – пожала плечами Эйлонви. – Его не было в темнице Акрен. Это точно. Его никогда туда и не бросали, поверь мне.
Тарен понял, что девушка говорит правду. Он теперь вспомнил, что не видел, как и куда тащили Гвидиона. Ему просто казалось естественным, что с Гвидионом поступили так же, как с ним.
– Что же она могла с ним сделать?
– Что угодно, – ответила Эйлонви. – Она могла оставить его в одной из комнат замка, могла заточить в башню, могла упрятать еще в дюжине мест. В Спиральном замке хватало темниц и тайников. А ты должен был не таиться, не молчать, а сказать мне просто: «Пойди и освободи человека по имени Гвидион». И я бы нашла его. Но нет, ты же умный и хитрый Помощник Сторожа Свиньи!..
Сердце Тарена упало.
– Я должен вернуться в замок и найти его. Ты покажешь мне, где Акрен могла заточить его.
– Опомнись! – вскричала Эйлонви. – От замка ничего не осталось. И потом, я не уверена, что хочу впредь помогать тебе после тех гадостей, что ты наговорил. Я все слышала. Это все равно что натолкать противных гусениц человеку в волосы.
Она гордо вскинула голову, высоко подняв подбородок, и отвернулась.
– Прости, я ошибся, – покорно сказал Тарен. – Мой стыд равен твоей обиде.
Эйлонви, не оборачиваясь, косо взглянула на него.
– Надеюсь, – фыркнула она.
– Я отправлюсь на поиски сам, – так же смиренно продолжал Тарен. – Ты права, что отказываешься помогать мне. Да это и не твоя забота.
Он повернулся и понуро поплелся обратно.
– Эй, тебя, я вижу, легко уговорить! – крикнула Эйлонви, соскакивая с валуна. – Нельзя соглашаться так быстро!
И она поспешила за ним.
Ффлеуддур Ффлам стоял на том же месте и ждал его. Теперь, при свете шара Эйлонви, Тарен смог получше рассмотреть барда. Он был высоким и худощавым, с острым носом. Большая копна желтых волос походила на стожок сена, нашлепнутый на голову. Его куртка и штаны пестрели на локтях и коленях большими заплатами, прихваченными крупными неаккуратными стежками неумелой мужской рукой. Башмаки разбиты. Зато арфа, висевшая за его спиной, поражала изяществом закругленных линий, однако в остальном он ничуть не походил на бардов, о которых Тарен знал из «Книги Трех».
– Выходит, меня освободили по ошибке? – сказал Ффлеуддур после того, как Тарен все ему объяснил. – Я должен был догадаться раньше. Еще когда меня тащили по этим ужасным тоннелям, я спрашивал себя, кому нужен несчастный бард, кого волнует, что он томится в тюрьме?
– Я возвращаюсь назад к замку, – твердо сказал Тарен. – Вдруг Гвидион там и еще жив?
