А собрали всех для того, чтобы решить, что же делать. Из райкома, конечно, звонили в центр, но оттуда не сразу ответили, посоветовали только соблюдать спокойствие и немножечко подождать. Мой дядя Игнат Дрозд и приехал в райком партии в такое время, когда «немножечко» ждали, а между тем советовались, высказывали разные соображения по поводу этого необычного события.
Значительно позже я узнал, что было дальше.
В райкоме партии Дрозду и всем сказали, что надо статью как следует разъяснить, сказать людям и о том, что газета «Правда» выступила уже с новой статьей в защиту колхозов, а ранее организованные колхозы, в которые крестьяне пошли добровольно, надо сохранить и восстановить порядок.
Началось все, как сейчас помню, спокойно и организованно.
В нашу деревню приехал вместе с Игнатом Дроздом сам секретарь райкома. Звали его, кажется, Сергей Григорьевич. В голове у меня тогда такое творилось, что я даже не знал, на каком свете живу. Мне самому начинало казаться, что я и в самом деле виноват.
Собрали, как посоветовал секретарь райкома, сельский сход. На него позвали всех — и колхозников, и единоличников. Меня тоже пригласил дядя Игнат и, как мне показалось, не то безразлично, не то шутя, сказал при этом:
— Пойдем, подстрекатель, во всем разберемся…
Он, конечно, пошутил, а мне одно это слово «подстрекатель» острым ножом вонзилось в самое сердце.
Поскольку приехал секретарь райкома партии, на собрание народу пришло много. Заметил я и Макара Короткого, и дядю Парфена, и всех тех, кому читал статью.
Собрание открыл председатель сельсовета. Это мне тогда сразу же бросилось в глаза. Обычно это делал Игнат Дрозд. А тут… В президиум выбирали, как условились заранее, пять человек. Дядю Игната выбрали. Выбрали и дядю Парфена, и секретаря райкома, и по его совету — выбрали одну женщину. И вдруг… Вдруг слышу — ушам своим не верю — свое имя и фамилию.
— Его обязательно, — говорит кто-то, — протокол умеет писать.
У меня даже голова закружилась. И радостно и невдомек как-то. Из комсомола исключили, и из школы, а тут… в президиум, протокол вести.
Когда проголосовали — все члены президиума за стол сели. Подтолкнули сельчане и меня. А секретарь райкома, когда я садился на лавку, усмехнулся и добрыми-добрыми, как мне показалось, глазами посмотрел на меня. И тут я вспомнил, что на этот раз не взял с собой ни бумаги, ни чернил. Быстро вскочил с места и шмыгнул из-за стола.
— Ты куда? — задержал председатель сельсовета.
