Легкий снежок замелькал над кукурузным полем. Скоро день благодарения. Сара почувствовала тоску по камину в фермерском доме, где они когда-то жили. На мраморной доске стоял маленький коричневый радиоприемник.
— У матери и отца, как гора с плеч от того, что ты возвращаешься. Они прямо извелись без тебя, — сказала Лаура.
— Каждый из-за кого-нибудь изводится.
— А ты чего другого ожидала? — спросила Лаура. — Ты ведь как в воду канула. Папа собирался звонить в полицию, пока я не рассказала ему, что произошло на самом деле.
— Что ты ему сказала? — спросила Сара.
— Они не могли поверить, что ты такое отколола. Все вокруг только о тебе и говорили.
— И что же они говорили?
— Ну, мол, надо, чтобы ты вернулась к прежней жизни, — сказала Лаура.
— Я не чувствую себя здесь счастливой.
— Но ты безусловно могла быть счастливой. Ты бывала даже милой и веселой, когда хотела.
Сара застегнула «молнию» на куртке.
— Зачем ты носишь эту уродливою куртку? И почему ты больше не пользуешься косметикой?
— Наверное, потому, что мне так нравится.
— Да, мне бы очень не хотелось оказаться в твоей шкуре. У тебя, должно быть, прескверно на душе.
— Вовсе и не скверно, — сказала Сара.
Лаурины комментарии вызывали у нее улыбку.
Она не чувствовала особого огорчения от всего случившегося.
— Почему ты не можешь быть сама собой? — спросила Лаура, словно жалуясь.
«Просто будь сама собой», — обычно говорила Айрин непринужденным тоном. Сара полагала, что мать тем самым советует ей быть такой, как все, хорошей, одним словом.
— Я сама собою и осталась, — сказала Сара. — Наверное, ты от меня отвыкла и не узнаёшь.
— Не могу с тобой согласиться, — сказала Лаура. — Напрасно ты строишь из себя этакую лихую деваху.
— А кого я, по-твоему, должна из себя строить?
— Почему бы не одеться по-нормальному, чтобы быть женственной?
Сара рассмеялась.
— Для путешествия на мотоцикле я одета нормально.
— Ты ведь сейчас не на мотоцикле, — сказала Лаура. — И вообще, к мотоциклу ты уже никакого отношения не имеешь.
— А к чему я имею отношение?
— Ну уж не к мотоциклу, по крайней мере.
— Ты не знаешь, к чему я имею отношение, — сказала Сара. — И вообще ты меня не знаешь.