— И там и там будет хорошо.
В углу стояло кожаное кресло, стойка для курения и напольная лампа. Напротив, у другой стены — рояль-миньон и кустик каучуконоса в горшке. За окном сиял день.
— Белую софу Мэтью не хочет, — сказала Лаура. — Он хочет коричнево-рыжую. Мужчины вообще любят коричнево-рыжее. Выбор мебели — у нас главная проблема.
Она прислонилась к косяку двери.
— Могу себе представить, — сказала Сара.
Дверной проем обрамлял Лауру, вот так бы и снять, чтобы она была не в центре кадра.
— После обеда Мэтью садится в свое кресло, курит трубку и попивает коньяк, — сказала Лаура.
— Весьма живописно.
— А я ему играю «Лунную сонату». Только первую часть, потому что дальше там слишком трудно. И опять сначала. Но он не замечает.
— А ты бы ему сыграла «Луну старого дьявола»[7] — улыбнулась Сара.
— Ничего не желает слушать кроме «Лунной сонаты».
— По крайней мере, наши уроки фортепьяно пригодились, — сказала Сара.
Они, кажется, годами играли в четыре руки «Полонез».
— Мы собираемся оклеить спальню синими обоями и холстом, — сказала Лаура. Она вышла из дверного проема.
— Ну, что, звучит премило, — сказала Сара. Это выражение она заимствовала у матери.
В кухне Лаура вытащила кастрюлю из плиты, осмотрела ее и сунула обратно. Сара посмотрела на вязанку чеснока в окне. Она проклинала себя за то, что надела сатиновую блузку — такой наряд к лицу какой-нибудь аферистке.
Лаура резала огурец.
— Можешь приходить к нам в любое время, — сказала она своим мечтательным тоном. — Наш дом — твой дом. — Она улыбнулась, глядя на огурец.
Сара жила в собственной двухкомнатной квартире над парикмахерской. Она посмотрела в окно — в нем паук опускался на невидимой нити. На душе у Сары было муторно. Хотелось вырваться куда-то на свободу, — но для этого надо разозлиться, другого способа нет.
— Я говорила тебе, что Стэнли приедет к нам в гости? — голос Лауры звучал издалека.
— Ах, Стэнли, — сказала Сара. Как это, в самом деле, получилось, что она первая улеглась в постель, когда он еще был одет? Она глубоко вздохнула.
— Он приедет с какой-то женщиной и они пробудут у нас неделю, — сказала Лаура.
— Скажи им, что это слишком долго.
— Мэтью велел мне почитать «Тайм», чтобы поднабраться интересных тем для разговоров.
— И тебя это не оскорбило? — спросила Сара.
Винни Голдмен порекомендовал ей то же самое, когда однажды обнаружил, что у нее нет никаких политических взглядов, кроме заимствованных от Ллойда. Винни сказал, что ей бы следовало побольше интересоваться тем, что происходит на свете.