— Вы здесь, вижу, не в первый раз? — осторожно поинтересовался Олег.
— Не в первый? — удивился профессор. — Само собой. Да это, собственно, в значительной части моя разработка, будь она неладна…
— Тогда почему вы сидели в подвале с этими… военными, а не здесь?
— Потому что оперативные силы поделили на несколько групп. Чтобы увеличить шансы. Полковник, как руководитель операции, затребовал себе самого лучшего оператора. Я считался лучшим. И, как видно, не зря…
— Простите, Андрей Васильевич, — сказал Олег, — но я действительно ничего не понимаю. Может быть, вы мне объясните? Мне кажется, мы теперь в одной команде, и секреты потеряли смысл.
— Знаете… Олег, да? Поверьте, чем больше вы знаете, тем меньше ваши шансы выжить. Обратная экспоненциальная зависимость.
— Ну хоть скажите, что стало со всеми этими людьми?
Профессор вздохнул и отвернулся. Глядя в сторону, он тихо сказал:
— Если честно — понятия не имею…
Олег некоторое время ходил за профессором, глядя на его манипуляции с приборами. Если ему и требовалась какая-то помощь, то вряд ли от священника, ровно ничего не понимающего в происходящем. А вот Олег просто не мог молчать. Непрерывная череда стрессов ввела его в состояние какой-то нехорошей бесшабашности, когда контроль над собой и обстоятельствами теряется радикально, но незаметно. Такого эффекта иногда можно добиться алкоголем — когда кажешься себе трезвым и адекватным, а на утро ужасаешься тому, что ты наговорил и наделал. Он сделал решительный шаг вперёд и загородил от профессора очередную стойку с приборами.
— Андрей Васильевич! — твёрдо сказал Олег. — Я не сойду с этого места, пока вы не объясните мне, что происходит!
Профессор несколько раз дёрнулся обойти и даже потянул священника за рукав, но Олег упёрся и был явно сильнее физически. Только после этого научник соизволил обратить на него внимание.
— Ну, в чем ещё дело? — устало спросил он. — Вы мне мешаете.
— И буду мешать! Я имею право знать, что происходит!
— Ну что за чушь вы несёте? — профессор грустно улыбнулся. — Вы сами-то себя слышите? Какое ещё «право»? Права личности — это продукт внутренней договорённости социума. И где этот социум? Нет социума — нет прав. Извините.
— Ладно, признаю, я ерунду сказал. Но почему бы вам не рассказать хоть что-нибудь? Военная тайна? Но кому я могу её тут выдать?
— Олег, вы взрослый человек и, разумеется, должны понимать, что люди не всегда руководствуются в своём поведении логикой. Скорее даже, они руководствуются ей редко. Особенно, если у них есть какой-нибудь Приказ с большой буквы «П». И если в этом Приказе написано «не допускать распространения» — они будут не допускать, а не раздумывать, насколько это применимо к текущим обстоятельствам. Вам мало уже имеющихся неприятностей? Сидящие внизу люди показались вам недостаточно решительными?
