На торгу текали топоры. Чуть свет начали они свой перестук — не часто, не громко, словно таились. Сава-плотник с артелью ставил Фетинье новую избу.
Торг оживал: открывались крамарни, лавки, заезжие купцы расторочивали возы, зачинали торговое дело.
Люду прибывало. Всяк, кто оказывался на торгу, перво-наперво шёл поглазеть: что за дело учинилось, отчего вдруг застучало на торгу топорье? Преминуть, не узреть — не в обычае русского человека. Всё обойдёт, всё обсмотрит, на ус намотает — купить не купит, а любопытство своё ублажит.
Дотошные перешушукивались, ехидно прицокивали языками, гадали: отчего это Сава, сам Сава, да ещё зимой, избу взялся рубить? Аль нет ему иной работы — посложней да подороже? Царские хоромы рубил да божьи храмы, теперь Печатный двор на Никольской ставит, а тут с простой избой порвётся, которую любой топорник, без Савиного снорову, за пять ден поставит.
Заядлые насмешники затравливают Саву, тянут его на разговор:
— Эй, Сава, уж не Фетинье ли новую избу под кабак ладишь?
Сава молчит, дуется, да только шила в мешке не утаишь.
— Такой бабе и чавой-т иное сладить не грех!
— Гляди, Сава, жёнкой станет, всю жизнь у её поститься будешь! Красуни привередливы!
— Ды ему на что иначе? — выкрикнул кто-то весело и глумливо. — Ен не перекорил её своей мужьей силой!
Не вытерпел Сава, оставил тесло. Понял, что не отмолчаться, не удержать тайны — всё равно обо всём дознаются и разнесут по Москве его позор да ещё приплетут невесть что, чего и не было вовсе. Он потаращил глаза на толпу, будто не она дивилась на него, а он на неё. Сколько рож, и каждой, поди ж ты, потешно и дивно — и всё только оттого, что он, Сава, сидит на бревне и тюкает по нему топором. Саве и самому стало весело.
— А что, правослане?! Коль задницу покажу, хохотать аль креститься учнёте?
— У тебя задницы-то! — засмеялись в толпе. — У нашего попа морда больше!
…Сквозь толпу продирался Рышка Козырь. Расталкивал, распихивал, матерился, кое-кому и по загривку съездил! Продравшись наконец наперёд и увидев Саву, громко и вызывающе сказал:
— Эй, Сава! Се я, Рышка Козырь! Небось знашь такова?
— Чём не знать?!
— Пришёл я потроха с тебя повымать да на те крюки, куды ты кобелей цеплял, поцепить.
— Диво варило пиво! — выставился Сава на Рышку. — Слепой увидал, безногий с ковшом побежал, безрукий сливал, ты пил, да не растолковал!
— Аль отпираться станешь? Так я живо тебя в память введу!
Рышка подступил к Саве, показал ему свои здоровенные кулаки.
