Алексей переглянулся с кошками и пожал плечами. Кошки описали замысловатые восьмерки вокруг его лодыжек, выгибая спины и пуша хвосты, и удалились к хозяйке.
Он так и сидел над нетронутым ужином, когда вернулась Лариса, вымыла свою тарелку, произнесла дежурное «спасибо, очень вкусно» и попыталась протиснуться обратно, но Алексей поймал ее за руку.
– Ларис…
– Отпусти, – негромко произнесла она, когда он попытался подтянуть ее поближе…
И обнаружил вдруг, что не может сдвинуть хрупкую девушку с места. Она смотрела ему в глаза, чуть склонив голову и сощурившись, и Алексей первым отвел взгляд и разжал пальцы.
– Извини, – сказал он, глядя в сторону, – я хотел, как лучше. И я не суеверный, если ты это подразумевала.
– Не это. Но мы обо всем договорились, а ты бежишь впереди паровоза… – Лариса покачала головой, легонько шлепнула его по плечу, зацепив ногтями шею, и отстранилась. – Давай, поешь и приходи. Надо подумать, что говорить тому менту, а о чем не стоит. А еще лучше – схему нарисуем для наглядности.
Когда они поднялись к нужной квартире, она уже была открыта, и Лариса сунула туда любопытный нос.
– А-а, это вы, гражданочка? – узнал ее все тот же лейтенант. – Ну уж входите, раз пришли. Не возражаете, гражданин Тарнопольский?
– Ну что вы, что вы, – продребезжал сухонький старичок, с виду – классический киношный профессор, седенький, с бородкой и в круглых очочках. – Только я никак не возьму в толк, что произошло?
– Ну так давайте присядем да разберемся, – миролюбиво произнес полицейский и кивнул напарнику: – Стас, дверь прикрой, не то весь подъезд будет в курсе…
Алексей осторожно огляделся. Точно, квартира зеркально повторяла его собственную. Только, конечно, обставлена была куда лучше: вместо старого дивана – роскошная софа, накрытая дорогим, пусть и пыльным покрывалом, на полу… да, паркет. Только не потертый, а блестящий под слоем пыли. Ковер благородных бежевых тонов, а не изделие неизвестных среднеазиатских мастеров, красивая люстра. Книжного шкафа нет, только полки, стены оклеены палевыми обоями с пышными розами.
– Гражданин Тарнопольский Георгий Федорович, тысяча девятьсот тридцать девятого года рождения, все верно?
– Да, только вы уж сделайте милость, поясните, что случилось?
– Да в том-то и дело, что ничего, – сердито произнес лейтенант. – Вот что, давайте пока просто побеседуем. Вы, согласно показаниям соседей, не проживаете тут постоянно уже три года с небольшим?
– Совершенно верно.
