Еще вся кипя, Мона подошла, послушала. Ничего интересного в беседе не было.
Говорили про следующую проблемную территорию, которую лучше тоже миновать ночью – Зеленошкольскую Директорию. Она не признает ни красных, ни белых, там какие-то диковинные порядки, атаман называется «директором», а фамилия его Жовтогуб.
Оба склонялись к тому, чтобы дотемна отсидеться здесь.
Настроение у Моны было испорчено, спутники ей разонравились.
Один – хам и, очень возможно, представитель «третьего пола» (это более интеллигентное выражение, чем то, которое она употребила сгоряча); другой – старик и тоже не шибко любезный; третий – с сомнительным чувством юмора («Шаечка»!).
А впрочем, к третьему стоило приглядеться повнимательней, сказала она себе, посмотрев на широкие плечи и оголенные по локоть руки штабс-капитана.
Он был очень даже ничего. Уж покрасивее Скукина.
Прозлилась Мона недолго, потому что река сияла ленивым предвечерним золотом, шелестели юные листочки, чудесно пахла печеная рыба, а грубиян Скукин еще пожалеет.
Всё в общем было неплохо. Второй день рискованного путешествия подходил к концу.
Во время ужина Мона села в стороне – лицом к кустам, спиной к обществу. Ела с прутика замечательно вкусного леща, додумывала план.
План состоял в том, чтобы перестать быть собакой, которую не считают, заставить мужчин относиться к ней по-другому.
Для этого понадобится:
1. Отойти в укромное место, чтобы искупаться и помыть голову.
2. Расчесать и уложить волосы. Тут одно из двух: «баранка» на затылке и взбитая челка на лбу или просто – волной по плечам (не очень практично, но смотрится еще лучше).
3. Переодеться. Балахон снять, все равно в нем по такому теплу жарко; юбку перевернуть настоящей, шелковой стороной кверху; достать из мешка сатиновую блузку, припрятанную для цивилизации.
4. Эффектно вернуться в общество.
5. Канторовича прикормить, с отцом Сергием вести себя так, будто он еще мужчина хоть куда, Скукина игнорировать.
Она отшвырнула рыбий скелетик, вытерла пальцы о траву. Оглянулась. Три богатыря на нее не смотрели, обсуждали что-то мужское.
Берегитесь, три поросенка. Сейчас к вам придет серый волк, зубами щелк, хищно улыбнулась Мона, звезда петроградских салонов.
Она подхватила мешок, скользнула в кусты – и наткнулась на неподвижно стоящего человека.
Вскрикнуть не успела – жесткая ладонь зажала ей рот.
Очень близко, в двух вершках, яростно щурились глаза. Тихий шепот приказал:
– Цыть у меня! Только пикни.
