Проснулась Мона оттого, что баркас покачивался на волнах.
– Давно плывем? – спросила она охрипшим со сна голосом.
На нее зашипели:
– Тсссс.
Кто-то, по шепоту не разберешь, сказал:
– Тише. Ночью по реке далеко слышно.
Мона тоже перешла на шепот:
– Мы уже в Козолупии?
– Да.
Села, чтобы посмотреть, но сначала ничего не увидела кроме неподвижной черноты сверху и еще одной, колышущейся, внизу. Понемногу глаза привыкли к темноте, и стала различима густо-серая полоса недальнего берега и светло-серая рябь на воде. Лодка медленно, бесшумно плыла по течению.
На носу сидел кто-то в застывшей позе, со странно расставленными локтями. Скукин, угадала Мона по фигуре. Что это он делает? А, в бинокль смотрит. Но что можно увидеть в темноте?
Вдруг Скукин вскинул руку.
– Что? – шепнул Канторович. Этот сидел на дне баркаса, прямо перед Моной, но она разглядела его только сейчас.
– Что-то светится, не пойму, – ответил Скукин.
Штабс-капитан подсел к нему.
– Дайте ваши чудо-окуляры… Да, огонь. Посередине реки? Странно. Эй, старец, рулите-ка вон к тому мысу.
Чуть скрипнул руль.
Впереди река делала изгиб, и баркас взял курс на выступ берега. Нос мягко уткнулся в песок. Мужчины один за другим, стараясь не шуметь, вылезли. Мона – за ними.
Что-то хрустнуло. Это Скукин лез на невысокое кривое дерево. Замер.
– Что он делает? – спросила Мона у стоявшего впереди отца Сергия.
– У него морской бинокль ночного видения.
Она немного прошла по берегу, раздвинула ветки.
Действительно, огонь. Река здесь сильно сужалась, метров до сорока, а то и до тридцати, и прямо посередине на чем-то плоском, ровном пылал желто-красный конус. Больше ничего разглядеть было нельзя, и Мона вернулась.
– Что там? – тронул Скукина за каблук штабс-капитан.
– Не мешайте.
Прошло еще две или три минуты, прежде чем Скукин спустился.
– Господа, ситуация следующая. Это паромная переправа. Паром выведен на середину. Там трое с винтовками. Огонь горит в бочке, освещает воду. Незаметно проплыть невозможно.
Канторович тихонько присвистнул.
– Кордон, мать его! Виноват, сударыня.
– Это еще не всё, – невозмутимо продолжил Скукин. – Напротив, на нашем берегу, под деревьями, пулеметное гнездо. Я разглядел мешки, ствол, две головы.
– Что будем делать? – спросил Канторович.
– Посмотрим с другого ракурса. Идемте, штабс-капитан.
Они вдвоем подошли к самой воде, о чем-то тихо переговариваясь.
– Штатских и слабый пол к участию в военном совете не привлекают, – иронически заметил отец Сергий. – Ну посмотрим, что решит г-генеральный штаб.
