– Аккуратнее, – в его голосе слышалось легкое предупреждение. – Моя возлюбленная отнюдь не идиотка и, как известно, неплохо бьет левой.
– Я не… я не такая уж бесчувственная, – девушка задрала подбородок и упрямо смотрела перед собой. – Просто не могу позволить себе роскошь быть мягкой. Мне нужно выжить.
«Как и тебе», – мысленно закончил за нее Николас. Жизнь их обоих потчевала отравой: в разных видах, разных оттенков горечи, но ядом.
Он поскреб затылок. София продолжала, вновь не сводя с него глаз:
– Можешь не доверять мне. Но доверься моей жажде мести. Я скорее умру, чем позволю старику получить, что он хочет. Ему полезно узнать, что чувствуешь, когда желаешь получить недосягаемое.
Николас кивнул. Он прекрасно ее понимал. Девушка оговорила с самого начала, что ей потребуется его помощь, чтобы исчезнуть, когда астролябию наконец найдут, но ему было намного легче доверять ее стремлению отомстить как главному мотиву действий. Однако в том, как она себя держала, как дергала за мочку уха, сквозила какая-то недосказанность.
София ускорила шаг, обогнав его, напрочь игнорируя любые вопросительные взгляды.
В поле зрения на обрыве скалы показался пункт их назначения. Разрушенные руины римского амфитеатра, груды каменных плит, отданные на растерзание погоде и времени, под костяно-белым светом луны казались призрачными. За ними шумела вечно подвижная, сверкающая чернота моря. Николас задумался, не специально ли римляне некогда расположили это сооружение именно здесь, в выгодной позиции, чтобы удерживать за собой землю, следить за карфагенянами и прогонять их со своих территорий.
– Думаю, нам сюда, – сказала София. – Если еще раз окажемся глубже восемнадцатого века, напомни мне взять с собой губную гармошку. В этом чертовом месиве искать проход по резонансу куда легче.
Они пошли вниз по ступенькам и сиденьям, спускаясь к главной сцене в центре. Из-под ног Николаса взметывалась пыль, пачкая влажные ботинки, оседая в легких. Он вглядывался в темноту, но единственным признаком близости прохода была слабая дрожь, расползавшаяся по коже.
– Я проверю здесь, – крикнул он Софии. Девушка двигалась по периметру амфитеатра над ним.
Николас повернулся, чтобы спуститься на ряд ниже – тот, кажется, вел к чему-то вроде полуобвалившегося коридора или помещения под каменной скамьей амфитеатра.
– Гляну уровень ниже, а ты…
В следующее мгновение он шагнул в зыбкий, дрожащий пласт воздуха – и угодил под тяжеленный холодный пресс, выбивший воздух из легких и едва не вырвавший сердце из груди.
