— Я больше не могу.
— Если так, тем хуже, — решил Лампьё. Он устремил вперед мрачный взор, ни на шаг не отставая от Леонтины.
Куда она шла? Это его нисколько не заботило. Все его спасение было в Леонтине, и он давал себе обещание не расставаться с ней ни на минуту. Что ему было за дело до всего остального?! Он говорил себе, что в конце концов ее разжалобит. Она незлая девушка. Она уступит ему, согласится бежать с ним. Почему она упорствует? Лампьё не хотел допустить, чтобы это было искренне. Ему казалось, что в поведении Леонтины есть нечто необъяснимое, чего он понять не мог.
Его пьяный угар прошел. Он шел прямо, узнавал улицу, на которой находился, знал, на какую другую улицу по ней можно выйти. И старался разгадать намерения Леонтины.
Вдруг она остановилась.
— Там! — сказала она.
Лампьё заметил среди прохожих нескольких субъектов в круглых шляпах, которые вышли из одного погребка и направились к ним навстречу.
— Не останавливайся, — шепнул Лампьё Леонтине, — мы пройдем мимо них, как бы ничего не замечая.
— Это они, — оказала она. — Я их уже видела сегодня ночью в баре… Они знают ваше имя… Я слышала, как они спрашивали о вас у хозяина, перед тем как вы пришли.
— Иди… иди, — торопил он. — Держись края тротуара… Они меня не разглядят за тобой. Не надо дать им заметить, что мы все поняли: сделаем вид, будто разговариваем.
— Я боюсь, — призналась Леонтина.
Лампьё вздрогнул и спрятал руки в карманы. Потом угрюмо заметил:
— Если бы ты не спорила со мной, ничего этого не случилось бы… А! Боже!.. Если они меня не захватят, это будет счастье…
— Выбора нет, — простонала Леонтина.
— Иди же! — проворчал он.
Так они прошли несколько шагов, в мучительном страхе наблюдая за каждым движением переодетых полицейских, и чем ближе они к ним подходили, тем больше теряли надежду обмануть их бдительность.
У Лампьё был ужасный вид: бледный, как смерть, дрожащий, он тщетно старался скрыть отчаянный страх, отражавшийся в его глазах.
— Они меня узнают, — сказала Леонтина. — Сейчас они меня узнают…
Лампьё судорожно вздохнул.
— Внимание! — шепнул он. — Сейчас мы… либо спасены, либо пропали… Если они нас засекут — все кончено!
Они находились в пяти или шести метрах от полицейских агентов, которые делали вид, будто невинно прогуливаются перед открывающимися магазинами. Приказчики отодвигали ставни. Какая-то служанка с пустой бутылкой направлялась к молочнице. Другие несли утренние газеты, хлеб, провизию.
— Тише… тише!.. — процедил Лампьё сквозь зубы.
