Когда я заканчивал четвертый класс приходской школы, мои родители решили переехать в город Секешфехервар. Примерно год назад отцу предложили занять место обходчика в Фехерваре по улице Сечени, где проходили три железнодорожных пути в сторону Комарома, Надьканижи и Целлы. Здесь было более интенсивное движение поездов, а значит, на обходчике лежала и большая ответственность. Кроме ухода за шлагбаумом отец должен был обслуживать семафоры и несколько стрелок. Работать приходилось в две смены по двадцать четыре часа, а зарплата была лишь немного выше, чем на старом месте.
Мама, которая всегда отличалась практичностью в нашей семье, все уже рассчитала. Она прикинула, что меня, быть может, удается, пристроить в секешфехерварскую реальную гимназию: ведь как-никак, а я отличник. Кто знает, может быть, я стану даже священником. Она слышала, что хороших, но бедных учащихся попы учат в гимназиях бесплатно, особенно тех, кто выражает желание после гимназии пойти учиться в духовную семинарию.
Мой младший брат пошел в первый класс, а старшие сестры Мария и Анна — в неполную среднюю школу, после окончания которой легче было найти работу в Секешфехерваре.
Жребий был брошен.
Однажды днем к нашему домику подогнали крытый товарный вагон, погрузили в него наш немудреный скарб, и едва я опомнился, не успев даже как следует проститься со своей собакой, как мы уже были в Секешфехерваре.
Мама предусмотрительно запаслась рекомендательным письмом от нашего приходского священника, так что меня без возражений приняли в первый класс реальной гимназии ордена Цистерцитов.
После уймайорского хлева и дьёрварской приходской школы новая гимназия подавила меня своим величием. Она располагалась в церкви и вместе с ней занимала целый квартал в центре города. Здание гимназии с ее отделанными красным мрамором лестничными маршами и массивными перилами, тишиной и чистотой производило приятное и внушительное впечатление.
Мои учителя, кроме учителя черчения и учителя физкультуры, были священниками. Костюм члена ордена Цистерцитов состоял из длинной до пят рясы тонкого белого сукна, украшенной спереди и сзади широкой черной полосой. Такое сочетание цветов напоминало расцветку оперения ласточки.
Мы, гимназисты, носили круглые бархатные шапочки темно-синего цвета, украшенные спереди белым эмалированным с золотой каемкой крестом и золотыми латинскими буквами MORS.
Позднее я узнал, что это означает «смерть». До сих пор не знаю, откуда происходит этот мрачный клич и почему орден Цистерцитов избрал его девизом своей школы.
