В этот момент Шаван заметил, что бармен разговаривает с невысоким мужчиной в мешковатом пальто покроя реглан. Наверняка с Фредом. Мужчина оглянулся и, поблагодарив парня, направился к столику Шавана. Худой, безбородый, по виду не скажешь, что денег у него – куры не клюют. Шаван привстал.
– Я от Лейлы, – сказал он.
– Ах! Сама она прийти не смогла?
– Да.
Они обменялись рукопожатиями.
– Чем я вас угощаю?
– То же самое.
Фред подал знак гарсону и крикнул: «Два виски!» Он снял фуражку и свой реглан. Седовласый, в клетчатой куртке и галифе.
– Она не приболела? – участливо продолжил он.
– Нет.
– Что-то я вас тут никогда не встречал.
– Я только что вернулся во Францию. Из Габона. Прожил там семь лет. Лейла должна была ехать со мной. Но в последний момент не пожелала.
– Меня это не удивляет, – рассмеялся Фред.
– И все же мы переписывались… А потом я предупредил ее о своем приезде, и сегодня утром мы встретились в аэропорту. Я бы ее не узнал. Надо же так измениться за какие-то семь лет!
– Кому вы рассказываете!
– Мы успели только выпить по стаканчику, и она упорхнула. Похоже, непредвиденные обстоятельства. Она не захотела, чтобы я остановился в отеле, и дала мне ключи от своей квартиры. А также вашу записку.
Шаван развернул на столе записку, извлеченную из почтового ящика.
– Вот почему я здесь и очутился, – добавил он.
– Какая досада, – проворчал Фред. – А она не сказала вам, когда вернется?
– Нет.
– О! Я уже привык. У нее семь пятниц на неделе.
Гарсон принес два бокала виски и спросил Фреда:
– Вы встретили Берто? Он ставит крупную сумму на Пупуля, завтра, в третьем заезде в Канье.
Фред призвал Шавана в свидетели.
– Пупуль. Да вы только подумайте! Надо иметь бабки, чтобы так бросать их на ветер.
Фред и официант обменялись какими-то специальными терминами, и Шаван из их разговора ничегошеньки не понял. Потом кто-то окликнул гарсона: «Антуан!»
– Иду!.. Иду… – ответил тот и поспешил на зов.
– Надо вам сказать, я в прошлом жокей и даже участвовал в стипль-чезе. Девять переломов. Не считая других травм. Теперь я отошел от этого дела, конечно. Но люди еще интересуются моим мнением.
– Лейла тоже обращалась к вам за советом?
Фред поднял бровь.
– Лошади ее не колышут. Ее волнует нечто иное.
– И что же ее волнует?
Фред пристально посмотрел Шавану в глаза. Он, верно, был рыжим, поскольку его ресницы, некрасиво поседев, позволяли различать там и сям золотистые волоски.
– Вы хотели увезти Лейлу в Габон?
– Да. Мы были вроде бы как помолвлены.
