Заглянув в холодильник, он обнаружил там несколько яиц, приготовил себе омлет, который съел на краешке стола, представляя себе, как в этот самый момент Амеде, должно быть, готовит блюдо из форели, именуемое «Клеопатра». Вне своего вагона-ресторана он был уже никто и ничто. Он с трудом жевал хлеб, черствый, как камень, – пища клошара. И тут его опалило подозрение – этот хлеб куплен несколько дней назад, а ведь Люсьена любила свежий. В таком случае где она питалась эти два дня? Черствый хлеб, полупустой холодильник… Он швырнул на тарелку нож и вилку, будучи уже не в состоянии куска проглотить. Что еще мне предстоит обнаружить? Пусть бы, по крайней мере, все эти открытия складывались в связную картину! Так нет же – они оставались двусмысленными, таили угрозу. Что еще сулит ему вторая половина дня? Сначала больница, затем картинная галерея. Он не знал, чего же ему страшиться больше. Возможно, галереи!
Явившись в больницу, он увидел Людовика, который поджидал его в своем старом «рено».
– Ты неважно выглядишь, – заметил Людовик.
– Ты тоже, крестный.
Их провели в маленький зал с белыми стенами в конце коридора.
– Доктор Венатье примет вас через минутку, – сказала медсестра.
Под воздействием тишины Шаван вдруг предпочел на время умолчать обо всем, что узнал со вчерашнего дня.
«Мистраль» должен уже подходить к Дижону.
Людовик представил врачу себя и Шавана.
– Садитесь, господа, – пригласил доктор Венатье, сам усаживаясь за письменный стол, заваленный бумагами. Он смотрел на обоих мужчин как на своих пациентов. Неподвижный взгляд его очень тусклых глаз внушал робость.
– Не стану посвящать вас в подробности, – продолжил он, – скажу одно – состояние мадам Шаван повода для оптимизма не дает. В данный момент мы не можем еще с уверенностью определить тип комы, с какой имеем дело. Избавлю вас от медицинской терминологии. И скажу для упрощения, существует кома легкая, тяжелая, острая, обратимая и необратимая. И к несчастью, речь идет, по моему мнению, о коме. Обследование больной продолжается. Полученные результаты пока что не внесли полной ясности, но одно несомненно – у пострадавшей мозговая травма, вызывающая серьезные нарушения мозговой деятельности. Предвидеть развитие болезни невозможно. Мадам Шаван может еще весьма продолжительное время оставаться без сознания, равно как и может в ближайшие дни прийти в себя… Однако меня бы это удивило.
– Она очень страдает? – спросил Людовик.
