Когда я шел на вечер, посвященный десятилетнему юбилею пангодинской милиции, навстречу попался сосед по лестничной площадке, азербайджанец Садагат Гасанов, слесарь Медвежинского ГПУ. Мы поздоровались.
В Доме культуры поздравляли юбиляров, выступали руководители местных предприятий — русские и украинские фамилии. Последним слово было предоставлено предпринимателю Гаджиеву Асиму, пангодинцу с пятнадцатилетним стажем, бывшему водителю АТП, ныне владельцу крупного магазина, известному спонсору и меценату. Звучала русская речь с сильным азербайджанским акцентом. Сам факт был нов для стен ДК, культурного центра Пангод. Речь равного среди равных. Мне кажется, что в такие моменты исчезает разность «мы» — «они». Исчезает, надо признать, не навсегда, но остаточные накопления, для будущей ассимиляции, несомненно, присутствуют.
…Среди награжденных в тот вечер был участковый инспектор Юсубов Гуссейн Гудрат-оглы, один из лучших офицеров пангодинского отделения милиции. Получив ценный подарок из рук начальника ГОВД, он повернулся к залу и, как подобает, сказал: «Служу России!..»
Я уверен, что Мельникова — одна из знаменитейших людей Пангод. Потому что она была первой — публиковавшейся, как представитель поселка, поэтессой.
Любовь к детям и любовь к поэзии соединялась в ней в стихах на детскую тему.
Как-то утром возле речки быстроногий Паучок
Пробегая по тропинке обнаружил башмачок.
Он лежал в траве высокой, желтый выставив бочок.
«Будет домик мне отличный», — тут подумал Паучок.
Вдруг огромная лягушка прискакала во всю прыть
И заплакала сердито: «Я сама в нем буду жить!..»
И с трудом, вздыхая тяжко, влезла в желтый башмачок.
А в траве сидел и плакал от обиды Паучок.
(«Паучок»)
Галина Мельникова пангодинская поэтесса, которой выпало стать одним из авторов сборника стихотворений для детей сибирских авторов «Подорожник» (Среднеуральское кн. изд-во, 1990 г). Писала она давно. Еще будучи жительницей Карелии, Воронежской области, города Тольятти она публиковалась в местных газетах и журналах. Но все, что удалось отыскать через несколько лет после того, как ее не стало, — этот сборник, в котором ее девять небольших детских стихотворений.
В синем небе синий гром
Сделал синим-синим дом.
Крышу синюю, крылечко.
Вьется синий дым колечком…
И посеял синий гром
Синий дождик под окном.
(«Синий гром»)
…Она была логопедом одного из пангодинских детских садов. Рассказывают, что в столе у нее всегда были конфеты, бублики, печенье все, необходимое для чаепития, которым она, вместе с каждым из своих питомцев, непременно отмечала их маленькие, но такие важные для них «победы» — над косноязычием, над неправильной речью.
