„Правильно. Конечно, не главное, — согласилась я, не понимая, что должна что-то говорить, поддерживать разговор, и задала совершенно дурацкий вопрос: — А что главное?“
И он ответил быстро, как будто готовился:
„Главное то, что в жизни случаются чудеса. Я волшебник, вам повезло!“
Что бы ты подумал, если бы тебе сказали такое? Шутник? Правильно. Я тоже умею шутить, и говорю ему: „Докажите!“
Он говорит: „Хорошо, только мне нужно переодеться в волшебные одежды. У меня с собой только волшебная палочка, этого мало“.
Я говорю: „Хорошо, переодевайтесь, мне отвернуться?“
Он: „Нет, просто проводите меня взглядом, как можно дольше. То есть посматривайте за мной, не ровен час могу упасть, нога…“
Он пошел, прихрамывая, опираясь на палочку, в сторону жэ-дэ станции, которая рядом с парком, и я, развернувшись на скамейке, долго провожала его взглядом. Он оборачивался и махал мне рукой, я махала в ответ, удивляясь — какой странный человек. Он скрылся из вида, и я подумала: чудак, обманул, просто пошутил. Зачем? Так глупо. А когда опять повернулась к стеле, то увидела прямо перед собой другого мужчину, только помоложе, и он тоже протягивал мне букет цветов. Какой-то не очень смешной сценарий розыгрыша, наверное. Вдруг всё это сейчас снимают на скрытую камеру, чтобы потом показать по телевизору как хохму. Сейчас уйдёт этот, и появится человек еще более молодой, парень, а за ним и вовсе ребенок, и все с цветами. А в чём прикол?
Но человек, застывший передо мной, был серьезен и бледен, он волновался. И тут я немножко испугалась, подумала, что стала жертвой сценария аферистов. Сейчас случится что-то неприятное. Встала.
А человек, наоборот, присел на корточки, мне показалось, что хотел стать на коленки, но не решался. Он смотрел на меня внизу вверх, очень виновато, он был в тревоге, глубоко дышал. Он сказал:
„Прости меня, если можешь!.. Я не знал, что ты есть“.
И потом добавил главное — от чего я едва не упала в обморок…
Нет, я его не узнавала! Тот, с фотографий, рядом с мамой, был молодой, с ироничными смелыми глазами, а этот какой-то неуверенный, бледный, щека дергается в нервном тике».
«…Нет, лучше смотреть по телевизору. Дядя Ё (это я его так зову) потащил нас поближе к фанатскому сектору, там были свободные места, и обзор получше. Потом наши фанаты стали бузить, те тоже, пошли друг на дружку, стали „соприкасаться“. К нам подскочила какая-то дама, попросила на минутку у д. Ё. его клюшку. Он такой вежливый: „Ну, если на минутку, то возьмите. Простите, а вы за кого болеете?“ — Она: „Да за наших, за наших!“
