Непоэмание | страница 60

Не куплетист для свадеб и дней рождений, но и не тот, кто уже пересёк межу; как вера любая, ищу себе подтверждений, вот так – нахожу, но чаще не нахожу. Конструктор колядок, заговоров, уловок – у снобов невольно дёргается ноздря; но каждому дню придумывать заголовок – появится чувство, будто живёшь не зря.

Я осточертёжник в митенках – худ и зябок, с огромным таким планшетом переносным. Я жалобщик при Судье, не берущем взяток, судебными исполнителями тесним. Я тот, кто всё время хнычет: «Со мной нельзя так» – но ясно, что невозможно иначе с ним.

А что до амбиций – то эти меня сожрут. Они не дают мне жить – чтоб не привыкала. Надо закончить скорбный сизифов труд, взять сто уроков правильного вокала, приобрести себе шестиструнный бас. Жизнь всегда поощряла таких строптивых: к старости я буду петь на корпоративах мебельных фабрик и продуктовых баз.

Начинается тем, что нянькаешься с мерзавцами – и пишешь в тетрадку что-то, и нос не суйте; кончается же надписанными эрзаца ми – и, в общем-то, не меняет при этом сути. Мой мощный потенциал, в чем бы ни был выражен, – беспомощен. Эта мысль меня доканала. (Хотя эту фразу мы, если надо вырежем – святое, для федерального-то канала.)

И если летом она казалась царевна Лыбедь,

То к осени оказалась царевна-блядь —

И дни эти вот, как зубы, что легче выбить,

Чем исправлять.

Бывший после случайного секса-по-старой-памяти

Берёт ее джинсы, идя открывать незваному визитёру.

Те же стаканы в мойке, и майки в стирке, и потолки.

И уголки у губ, и между губами те

же самые кольца дыма; она надевает его, и они ей впору.

А раньше были бы велики.

Старая стала: происходящее всё отдельнее и чужей.

Того и гляди, начнёт допиваться до искажений, до

миражей,

до несвоих мужей,

До дьявольских чертежей.

Всё одна плотва: то угрюмый псих, то унылый хлюпик.

В кои-то веки она совсем никого не любит,

Представляя собою актовый зал, где погашен свет.

Воплощая Мёртвое море, если короткой фразой —

Столько солей, минералов, грязей —

А жизни нет.

Ну, какое-то неприкаянное тире

Вместо стрелочки направленья, куда идти, да.

Хорошая мина при этой её игре

Тянет примерно на килограмм пластида,

Будит тяжкие думы в маме и сослуживцах.

Осень как выход с аттракциона, как долгий спад.

Когда-то-главный приходит с кухни в любимых джинсах

И ложится обратно спать.

Да не о чем плакать, Бога-то не гневи.

Не дохнешь – живи, не можешь – сиди язви.