– Хаммар, – сказал Хаммар.
– Это Бек. Что случилось?
– Послушай, Мартин, мне ужасно неприятно, но, к сожалению, я вынужден попросить тебя вернуться как можно скорее. Возможно, тебе не удастся отгулять отпуск до конца.
Хаммар несколько секунд помолчал.
– Я имею в виду, если ты, конечно, захочешь.
– Не удастся отгулять отпуск до конца? Я практически еще и одного дня не пробыл в отпуске.
– Мне действительно очень неприятно, Мартин, но я не стал бы просить тебя, если бы в этом не было крайней необходимости. Ты можешь приехать еще сегодня?
– Сегодня? А что, собственно, случилось?
– Было бы хорошо, если бы ты успел приехать еще сегодня. Дело в том, что это очень важно. Ты обо всем узнаешь, когда приедешь.
– Пароход отправляется через час, – сказал Мартин Бек и посмотрел в засиженное мухами окно на сверкающую под солнцем водную гладь. – Неужели это в самом деле так важно? Разве Колльберг или, например, Меландер…
– Нет. За это должен будешь взяться ты. Похоже на то, что кое-кто исчез.
Когда Мартин Бек открывал дверь в кабинет шефа, было без десяти час и он пробыл в отпуске ровно двадцать четыре часа.
Старший криминальный комиссар Хаммар был коренастый мужчина с бычьей шеей и густыми седоватыми волосами. Он неподвижно сидел в своем вращающемся кресле, положив руки на стол, и сосредоточенно занимался тем, что – как утверждали злые языки – было его самым любимым занятием, другими словами, ничегонеделанием.
– А, это ты, – кисло сказал он. – Самое время. Через полчаса тебе нужно быть в МИДе.
– В министерстве иностранных дел?
– Именно так. У тебя встреча вот с ним. Хаммар брезгливо держал визитную карточку за один уголок кончиками указательного и большого пальцев, словно это был лист салата с толстым червем. Мартин Бек прочел фамилию. Она абсолютно ничего ему не говорила.
– Высокопоставленная особа, – произнес Хаммар, – утверждают, что он в очень близких отношениях с министром.
Он помолчал и добавил:
– Я о нем тоже никогда в жизни не слышал.
Хаммару было пятьдесят девять лет, и в полиции он служил с 1927 года. Политиков он недолюбливал.
– Ты не выглядишь таким обиженным, каким мог бы выглядеть, – сказал Хаммар.
Мартин Бек с минуту поразмышлял над его словами и пришел к выводу, что слишком сбит с толку для того, чтобы разъяриться.
– А в чем, собственно, дело?
– Об этом мы поговорим после того, как ты вернешься от этого господина.
– Ты сказал, что кто-то исчез.
Хаммар с измученным выражением лица посмотрел в окно, потом пожал плечами и сказал:
