) Почему ты это сделал?
Рири. Что я сделал, дядечка?
>Молчание.
Симон (сдавленно). Апфельбаум! (Молчание. Симон настойчиво повторяет.) Почему?
Рири (бормочет, помолчав). Не знаю.
Симон. «Не знаю» — это не ответ.
Рири. Он все время липнет ко мне, а мне не нравится, что он липучий.
>Молчание.
Симон (ударяя ремнем по столу). Если бы твой отец был здесь, он бы тебя убил, слышишь, непременно убил бы. (Рири рыдает. Симон продолжает.) Не плачь, не плачь.
Рири. Я не могу остановиться, дядечка.
Симон. Теперь ты будешь говорить «дядя», а не «дядечка». «Да, дядя», «нет, дядя», «спасибо, дядя». Вот так.
Рири (продолжает плакать). Мне плохо, дядя. Мне плохо. Я говорю и не знаю, почему я так говорю. (Молчание. Рири поднимает голову.) Я не хочу больше ходить в школу.
Симон. Он не хочет! Да это лучшая школа! Месье больше не хочет! Ты бы лучше попросил прощения, и дело с концом.
Рири (твердо). Я хочу обратно в Париж.
Симон. Он хочет в Париж! А что ты будешь делать в Париже?
Рири. Работать.
Симон. В твоем возрасте не работают, а ходят в школу.
Рири. Может, я что-нибудь узнаю? Может, они вернулись и ищут меня?
>Молчание.
Симон. Во-первых, в Париж вернуться невозможно.
Рири. Почему?
Симон. Да потому, потому, потому… Это запрещено!
Рири. Я не скажу, что я… Буду говорить, как ты велел: эльзасец.
Симон. Нет, нет и нет, месье, если уж тебе повезло и ты оказался в свободной зоне, то не бросаться же снова в пасть волкам! Нет! Кончай дурить, сдавай свои экзамены, учись дальше…
Рири. Зачем?
Симон. Зачем? Как это — зачем? Он еще спрашивает— зачем! (Они стоят друг против друга, потом Симон опускает глаза, дрожащими руками застегивает на себе ремень и говорит.) Ну ладно, не торчи тут, тебя приятели ждут.
Рири (пристально на него смотрит). Они мне не приятели, дядя, это не мои приятели.
>Остается стоять, пристально глядя на дядю, суетящегося у плиты.
>Темнота.
>Зимняя ночь 1942 года. На сцене, в сторонке, сидит мадам Шварц, закутанная поверх ночной рубашки в шаль или одеяло. Папаша Мори, в куртке, шапке, с велосипедными резинками на брюках, стоит, готовый к отъезду. Симон задумчиво ходит взад-вперед. Если бы он был один, он бы с удовольствием закатил истерику. За перегородкой суета, слышны шепот, стоны, слова утешения.
Мори (спрашивает, обращаясь к перегородке). Ну что? Я еду или не еду? Началось или не началось?
Голос (женский, уверенный, энергичный). Не едешь, это случится не сегодня ночью.
>В этот момент появляется растрепанная
