>Мальчик садится, заспанный.
Анри. Где сортир?
Симон. Там, за дверью — всюду, где захочешь.
Анри. А горшка нет?
Симон. Коврика у кровати тоже. (Анри встает и на ощупь идет к двери.) Анри, надень ботинки. Еще воспаление легких схватишь. (Но Рири уже вышел босиком, а на пороге другой комнаты с лампой в руке появляется Морисетта.) И ты туда же! У вас что, эпидемия? Прямо, мадам, дамская половина свободна.
Морисетта (пересекает комнату). Не могли бы вы грызться тоном ниже, вы разбудили маму.
Симон. Идите прямо, не сворачивайте. Туда все идут, так что вы не заблудитесь.
Морисетта. Я уже несколько часов терплю, боялась вас потревожить.
Симон. Ну и глупо. Он возьмет и родится перепончатолапым. Давай иди…
Морисетта (замечает, что Леи нет в комнате). А где Лея?
Симон. В парикмахерской. Ей сказали, что ночью здесь цены ниже. Ты же ее знаешь…
>Выходя, Морисетта сталкивается с Анри; она целует мальчика. Анри, стуча зубами, торопливо забирается под пальто.
Анри. Там мокро.
Симон (ворчливо). В сортире всегда так, особенно в деревне.
Рири (сворачивается клубочком под пальто). Лея мне сказала, что это роса.
Симон. Чего?
Рири. Знаешь, дядечка, Лея там ревет.
Симон. Не говори «Лея», говори «тетя Лея».
Рири. Тетя Лея там ревет, дядечка!
Симон. Не обращай внимания. Это ее художественная натура наслаждается красотами природы. Ты пописал?
Рири. Да, дядечка.
Симон. Полегчало?
Рири (сдерживает смех). Да, дядечка.
Симон. Пока пипи в порядке — все в порядке. Спи, мой мальчик, спи.
>За окном начинают кричать петухи. В соседней комнате — снова колыбельная на идише. Симон укрывается с головой. Темно.
>Полдень. Яркий дневной свет проникает через приоткрытую дверь, освещая всю комнату и кровать, на которой можно различить Симона, с головой зарывшегося в одеяло. Анри разложил на столе свои тетради и учебники. У стены лежит соломенный матрас, на котором теперь спит мальчик. Рядом с дверью в плетеном кресле дремлет мадам Шварц. Время от времени она просыпается, вскидывает голову, озирается и резко взмахивает рукой, словно прогоняя муху. Анри медленно расхаживает из угла в угол и сосредоточенно, вполголоса повторяет урок, время от времени заглядывая в тетрадь.
Анри. Верцингеторикс, вождь авернов… авернов? (Проверяет.) Арвернов. Вождь арвернов… Первый французский народный герой. Казалось, что победа была уже у него в руках, но в последний момент римская военная машина восторжествовала над плохо организованным войском галлов… Верцингеторикс капитулировал в Алезии в 52 году до нашей эры. «Удача изменила нам, и я готов искупить свою вину за наше поражение, — сказал он своим соратникам, — смягчите гнев римлян и выдайте им меня живым или мертвым». Его выдали живым. Цезарь водил его по Риму, приковав к своей триумфальной колеснице, а потом казнил. Затем, в 450 году, гунны под предводительством Атиллы, прозванного Бичом Божьим, дошли до самой Лютеции, как тогда назывался наш Париж, и были остановлены святой Женевьевой, подготовившей оборону города. Через тридцать лет галлы победили при Толбиаке вестготов и бургундов… бургундов…. Этой победой мы обязаны Хлодвигу, который во исполнение клятвы, данной в разгар битвы, принял крещение в Реймсе из рук святого Реми. Благодаря Женевьеве и Хлодвигу латинский Запад был спасен от гибели, грозившей ему в случае победы варваров. Не менее страшной опасностью для нас были мавры, которые, завоевав Иберийский полуостров, стремились во славу Магомета захватить Галлию. В 732 году Карл Мартелл остановил их у Пуатье и спас тем самым нашу христианскую цивилизацию. В Средние века, в ходе которых крепло единство Франции, король Филипп-Август с боевым кличем «Монжуа и Сен-Дени!» в 1214 году победил в битве при Бувине англичан и их союзников. (
