«Мне ли не пожалеть…» | страница 107
Он пел, что, как земледелец сеет зерно, рассчитывая собрать больше, нежели посеял, так и Господь рассеял евреев по миру, надеясь на обильную жатву. Пел, что, когда на евреев обрушивались неслыханные бедствия, когда их тысячами убивали, а остаток, обобрав до нитки, изгоняли, они верили, что это родовые муки; как у женщины рвутся связки и она испытывает неслыханную боль, нередко и умирает, разрешаясь от бремени, так и без этих их страданий никогда не сможет родиться Мессия, Мессия, Который спасет мир.
Пел, что некогда Господь остановил руку Авраама, не дал ему принести в жертву единственного сына Исаака; теперь перед бедствиями, которые ожидали евреев, дабы не усомнились они, как тот же Иов, не сказали бы в сердце своем, что Господь оставил их, забыл про завет с ними, Господь в свой черед отдал на заклание Иисуса Христа – Сына Божьего.
Партия еврея шла в хоре сразу после того, что пели скопцы и хлысты, и, конечно, на него не могли не действовать их слова про Бога праотцев, про Иерусалимскую горницу и Святую землю, про то, что они – корень Израилев, а главное, их вера в то, что это так и есть. В ответ им он пел:
И дальше другой псалом:
Конец его партии составляли стихи, взятые по большей части из Нагорной проповеди. Стихи, бывшие пророчеством о том, что ждало его братьев по крови. Он пел, почти восторженно возглашал, а хор ему вторил: