Меня качает словно на волнах. Всего раз такое было в моей жизни. Когда мой аэроплан упал в студёные воды Йольдиева моря, и меня почти трое суток болтало по его просторам. Тогда-то я и узнал, что такое морская болезнь. Говорят, есть ещё и воздушная, от качки в небе, но я ей подвержен не был. А вот морская пробрала-таки.
Но в этот раз мерное покачивание просто убаюкивало. Никаких признаков тошноты я не чувствовал. Я, собственно говоря, ничего не чувствовал. Кроме того самого покачивания.
Несколько раз я засыпал под него, чтобы проснуться в ледяном поту. Снились мне какие-то жуткие кошмары. Женщина с кнутом. Пули, впивающиеся мне в грудь. Высокие чёрные сапоги, переступающие через меня. Потом были и другие. Куда более расплывчатые образы. Но они оказались даже страшнее пуль, пробивающих моё тело. Каждый раз увидев их, я просыпался мгновенно.
Я не знал, сколько времени прошло после нашего неудачного нападения на дом инспецов. Не знал даже – день сейчас или ночь. Я открывал глаза, когда просыпался, но не видел ничего. В какой-то момент мне показалось, что я ослеп. Но, к счастью, это оказалось не так. Как-то раз через плотную ткань, в которую меня запеленали как младенца, пробился луч света. Ничему я не радовался так сильно, как этому лучику.
Мне не давали ни еды, ни воды, но мой организм не требовал их. Мне не приходилось и справлять нужду. Хотя я был уверен, что в пути мерно покачивающейся повозке провёл уже несколько суток.
Лишь иногда голова и грудь взрывались кошмарной болью. Я чувствовал в эти минуты все раны, что нанесли мне. Словно пули раз за разом пробивали моё тело. Но крови не было. Только боль. В голове она пульсировала, то ослабевая, то снова вонзая в мой мозг свои когти. Потом боль отступала, уходя куда-то вглубь. А после и вовсе пропадала. Чтобы вернуться через какое-то время. Наверное, приступы были регулярными. Я мог бы сказать это более точно, если бы хоть немного ориентировался во времени.
Так продолжалось до тех пор, пока однажды меня не разбудили выстрелы.
Покачивание прекратилось. Выстрелы звучали всё громче. Палили часто и густо, расстреливая патроны пачками. Раздалось конское ржание. Я различил хлёсткие удары винтовок и рявканье больших пистолетов имперского образца. Им подгавкивали револьверы. Кто одерживает верх в этой схватке, я, конечно же, не мог понять. Но, думаю, очень скоро узнаю это. А может быть, и нет.
Мне, если честно, было на это наплевать. Вряд ли, победа одной из сторон в бою скажется положительно на моём положении. В лучшем случае, путь продолжится снова, вернётся прежнее мерное покачивание. В худшем же, меня вытряхнут из повозки. А что будет дальше, я предпочитал не загадывать.
