— Инкассаторы поедут под прикрытием?
— А это что за штука такая — прикрытие?
— Ну, скажем, бронетранспортер следом пустят или боевую машину пехоты.
— Халил ничего такого не говорил. Если бы такое было, он знал бы…
— Откуда у него вообще такие сведения?
— Через компьютер добывает… В Сбербанке, в районном и в республиканском, все текущие и планируемые дела в компьютер заносят. Грех не воспользоваться. Он и присосался к ним как пиявка. И даже документы инкассаторской службы просматривает.
— Спасибо, Рустам. Ты всегда даешь ценные данные. Я на тебя надеюсь. А насчет федеральных платежей новостей нет?
— Я спрашивал у своего друга, у которого вы машину временно позаимствовали. Он же тоже считается пострадавшим. Носит повязку больше, чем его голова. Говорят, у него сотрясение мозга. И пить бросил. Трезвый с тех пор. Вылечили вы его! Он вчера вечером по дороге ехал, меня увидел, остановился. Мельком поговорили. Все мечтает новую хорошую машину купить. Обязательно иномарку хочет. Наша ему надоела…
— И что он говорит? По нашим делам… — прервал эмир старика.
— Он узнавал… — старику Рустаму было, похоже, скучно, и он не слишком торопился выложить все сразу. Хотел подольше пообщаться.
— И что узнал?
— Сказали, что не раньше, чем дней через десять. Пока деньги из Москвы переведут, пока в Махачкале списки рассмотрят и утвердят, пока наличные деньги доставят…
— Ладно. К этому мы еще вернемся. Десять дней — срок большой. Пока все остальное узнавай. И сообщай мне. У того же пьяницы мог бы спросить, где будут деньги выдавать…
— Не успел. Он торопился. Сегодня с утра к нему пойду, спрошу между делом.
У пьяницы можно было без проблем выпытать, где и в какое время будут выдавать деньги пострадавшим и членам семей погибших. Старый Рустам умеет не спрашивать напрямую, но подводить к тому, чтобы собеседник сам сказал. Хотя это, как думалось эмиру Малику, сейчас уже и неважно. У него сейчас есть «выстрелы» для гранатомета, можно смело атаковать инкассаторскую машину. Более того, можно атаковать ее, даже если она будет ехать под прикрытием бронетранспортера, которому тоже гранат хватит. Гранаты в рюкзаке были большие, бронебойные.
Попрощавшись со старым Рустамом Садыковым, эмир Малик убрал трубку в карман, предварительно переключив ее на обычный звонок, поскольку время уже было дневное, и двинулся в сторону временного лагеря. Моджахеды уже поднялись. Видимо, разговор эмира они слышали или видели, что он встал, и тоже встали. Валяться без дела в джамаате не было принято. А дела найдутся всегда.
