Только после этого, выждав пару минут, я сам во главе двух отделений двинулся дальше, не забыв выставить прикрытие. Если бы была какая-то опасность, снайпер предупредил бы по связи до того, как сделает выстрел. Хотя и выстрел тоже сам по себе служит предупреждением. Но предупреждением только взводу, поскольку винтовка «Выхлоп» имеет настолько мощный глушитель, что он полностью гасит звук.
Второй снайпер взвода у нас стреляет тоже из мощной сверхдальнобойной и сверхточной винтовки СВЛК-14С Twilight «Сумрак» производства российской фирмы Lobaev Arms и использует мощные патроны калибра 10,3х77 миллиметров [18]. Но второго снайпера я предпочитаю использовать только тогда, когда идет открытый бой и когда не требуется скрытая стрельба. А тепловизионный прицел, вернее, его предобъективную насадку на прицел, можно использовать при страховке и прикрытии передвигающейся группы.
Второй снайпер взвода младший сержант Автандил Гарокий был среди солдат второго отделения и входил в передовую группу. Когда мы перебегали от поворота к повороту, он залегал, прижавшись к прицелу, и страховал товарищей, дожидаясь соединения третьего отделения со взводом.
Историю своей фамилии Автандил, грузин по национальности, рассказывал со смехом. Его родители жили когда-то в Душанбе, в столице Таджикистана. Когда отцу подошло время менять паспорт, он пришел в паспортный стол райотдела милиции, где ему вместо его фамилии Гарокия, написали Гарокий. А на возмущение отца женщина — старший лейтенант милиции отмахнулась:
— Э-э-э… Слушай, это ты там, у себя в Грузии, был Гарокия, а здесь ты Гарокий. И не устанавливай у нас свои порядки…
Вскоре и самому Автандилу пришло время получать паспорт. И там записали новую фамилию отца.
— Так я из грузина превратился в еврея. Но ничего, и с такой фамилией живу. По внешности меня можно и за еврея принять… — смеялся Автандил. Ему только и оставалось что смеяться…
Перед каждым переходом от поворота ущелья до поворота я просматривал карту в мониторе своего планшетника. После очередного перехода обнаружил, что мы находимся почти против той последней боковой галереи пещеры, где банда выкопала себе черный ход.
— Петрушкин! — позвал я.
Старший сержант в это время во главе третьего отделения бежал на соединение с нами.
— Слушаю, товарищ старший лейтенант, — ответил, не показывая, что разговаривать на бегу ему сложно.
— Где та терраса за черным ходом из пещеры?
— На двадцать метров вперед вас и сразу вверх.
