Монитор. Полушария мозга. Девица в форме подводит тушью ресницы.
Московская кухня. Кипит чайник. Ковалев нервно курит.
Говорит один из гостей: «Все мы обеспокоены той непростой ситуацией, которая складывается в нашей стране. Реформаторская деятельность президента и правительства встречает со стороны реакционно настроенного парламента ожесточенное сопротивление.
Налицо паралич власти, ее раскол. Это ставит под угрозу будущее демократических процессов в России…» Второй гость со скучающим видом кивает.
Ковалев на больничной койке. Глаза его широко раскрыты.
Дыхание тяжелое. В лампе бьется голубой огонь.
Говоривший открывает кейс и передает Ковалеву две фотографии: «Это господин президент, а это… контр-президент.
Так его называют. Они, конечно, не наркоманы, но повлиять на них надо. И прежде всего — на президента. В нынешней ситуации он должен действовать решительней.»
Монитор. Полушария мозга. Цвета меняются: меньше становится голубого, зеленого и желтого; все больше красного.
Ковалев на больничной койке. Звенит звонок. Ковалев закрывает глаза и затыкает уши. Звонок становится громче.
Ковалев у себя дома, в тренировочном костюме. Снимает трубку звонящего телефона. Голос в трубке: «Поздравляю. Вы не смотрите телевизор? Включайте скорей — президент делает заявление. Наконец-то он достал эту бумажку из сейфа. Думал, мы не знаем… В общем, поздравляю с успехом. Мы сработаемся.»
Магнитофон: «Свобода воли? А нет ее. Классики же сказали: осознанная необходимость… Ах, у вас деидеологизация? Ну ладно.
Примите, как есть. Происходит то, что должно произойти. Не я решаю и не вы… Хотя вы можете думать, что решаете».
Монитор. Полушария мозга. Девица в форме мечтает о чем-то, не замечая происходящих на экране изменений.
Ковалев на больничной койке. Он сидит, обхватив голову руками и медленно качается из стороны в сторону. Звонок.
Ковалев у себя дома, снимает телефонную трубку. Голос в трубке звучит неразборчиво. «Вы думаете? — нерешительно говорит Ковалев. — Вроде, идут переговоры… Ладно, как знаете.» Вешает трубку. Берет вторую фотографию.
Монитор. Полушария мозга. Девица смотрит на экран. Что-то ей не нравится — она хмурится.
Ковалев встает с койки. Он бредет куда-то и упирается в стену. Выхода нет. Звонок.
Экран телевизора. Диктор говорит что-то, но его не слышно.
Изображение пропадает. Экран пуст: вещание по первому каналу прекращено. Искаженный голос в телефонной трубке: «Что ты наделал, падла! Что ты наделал!»
