Старуха размоченный хлеб крошит посреди двора
на потребу серым воробушкам и медленным голубям.
Птиц, конечно, разгонит соседская детвора,
но птицы снова слетаются. Каждый день, полупьян,
банщик бани номер четырнадцать садится на табурет
у входа в учреждение, где моется весь криминал.
Похож на товарища Пельше – хоть нарисуй портрет,
а тоже прикармливал птиц – пальцами переминал
мокрый мякиш, поглядывая исподтишка
на рабочих девок, что через двор идут
все туда же, в баньку, – небось ублажить дружка:
всякий знает, чем девки занимаются тут.
Почитай целый год, как цветами завален двор.
Вот и сейчас плечистый в плаще притащил букет.
Год назад тут был застрелен известный вор
в законе (который есть, а не в том, которого нет).
Какие розы в апреле! Нет им цены!
Багровые, крепкие, высокие – боже мой!
Грех такие на ночь оставлять у стены.
Как стемнеет, старуха унесет их к себе домой.
А утром стульчик складной вынесет на крыльцо
и будет сидеть, на девок поглядывая по временам.
У нее хорошая память – знает их всех в лицо.
А была б разговорчивей – знала бы по именам.
