Это удалось ему легче, чем он предполагал. Арабы как будто и стерегли его, пока он исполнял порученную ему работу, но, перекидываясь время от времени сначала незначительными фразами, вскоре так увлеклись разговором, что почти забыли о нем. В конце концов их болтливость и природная небрежность дали возможность Стасю спрятать за пазуху семь патронов. Теперь нужно было только добраться до штуцера.
Стась полагал, что за Вади-Гальфой, то есть за вторым водопадом, это будет не слишком трудно, так как рассчитывал, что осторожность арабов будет уменьшаться по мере того, как они будут приближаться к цели. Мысль, что ему придется убить суданцев и бедуинов, и даже Хамиса, казалась ему по-прежнему ужасной. Но после убийства, совершенного бедуинами, он больше не колебался. На карте стоят свобода и жизнь Нель, рассуждал он, и потому он может не считаться с жизнью противников, особенно если они не сдадутся добровольно и дело дойдет до борьбы.
Но нужно было как-нибудь завладеть штуцером. Стась решил заполучить его как-нибудь хитростью и, если бы представился случай, не ждать даже, пока они доедут до Вади-Гальфы, а исполнить свой замысел как можно скорее.
Случая ему не пришлось ждать долго.
Прошло уже два дня с тех пор, как они проехали Асуан, и Идрису пришлось, наконец, на рассвете третьего дня, отправить бедуинов за припасами, которых уже совсем почти не оставалось. Число противников таким образом уменьшилось, и Стась, сказав себе: «Теперь или никогда», тут же обратился к суданцу с таким вопросом:
– Ты знаешь, Идрис, что страна, которая начинается сейчас за Вади-Гальфой, это уже Нубия?
– Знаю.
– Но я хочу спросить тебя о другом. Я читал в книжках, что в Нубии есть много диких зверей и много разбойников, которые никому не служат и нападают и на египтян, и на приверженцев Махди. Чем вы будете защищаться, если на вас нападут дикие звери или разбойники?
Суданец пристально посмотрел в глаза мальчику.
– Ты хочешь, чтоб я тебе дал ружье?
– Я хочу научить тебя стрелять из него.
– А тебе-то это зачем?
– Как зачем? Если на нас нападут разбойники, они могут нас всех перебить – и вас и нас! Но я вижу, что ты боишься дать ружье мне в руки? Ну, что ж, и не надо.
Идрис ничего не сказал. Он действительно боялся, но не хотел в этом признаться. Ему очень хотелось познакомиться с английским оружием, так как, обладая им и умея им владеть, он мог бы рассчитывать на большое значение в лагере махдистов, не говоря уже о том, что в случае какого-нибудь нападения ему было бы действительно легче защищаться. Немного подумав, он сказал:
