Софериэль колыхнул головой.
— Ты даже не знаешь, на что хочешь себя обречь… Это — труд, достойный титанов. Я на земле уже много веков, видел всякое, перенёс нелёгкие годы. Жить фактически двойной жизнью, в любой миг броситься на защиту, невидимо делать добро, противостоять злу. А сколько бойцов нашего полка погибло в борьбе с коварными демонами…
— Я уже решил, — тихо произнёс Марк Себастьян.
Софериэль улыбнулся, спрятал книгу в пальто, взял Марка за руку и пожал.
— Ну что же, я рад, что нашего полку прибыло… Если конечно у тебя всё получится.
— Пропуск на землю получить легче, чем туда, — сказал серьёзно Марк Себастьян, показывая глазами наверх.
— Но ты ведь и о другом хотел сказать.
— Да. Но это лучше сделать на ходу. Спускаются сумерки и сидеть здесь неудобно.
— Да, тем более ты сохраняешь часть свойств земного человека. Пойдём!
Жестом руки Софериэль показал направление.
Они шли по городу, одетому в белый наряд, исподволь наблюдая, как лучи фонарей отражаются розовым, бирюзовым на снегу, как блестят готические островерхие крыши.
Они шли, скрипя снегом и беседовали.
Марк Себастьян говорил с жаром земного человека, что-то доказывая, а его спутник в пальто и шляпе, спокойно и деловито что-то ему возражал.
Они ходили и беседовали долго, пока не зашли в сквер к памятнику поэту Заречному.
— Значит, ты считаешь, что душу новую подарит ему та, что полюбит его…
— А разве не так? Разве не возникает у нас новая, чистая, благородная душа, когда мы полюбим, разве не стоим мы иной раз между жизнью и смертью, но чей-то добрый взгляд, поступок оживляет нас, вселяет веру… Благодаря любви многое может сбыться того, что в нашем сердце и в нашей душе…
Софериэль сказал задумчиво:
— «Души людей, как в зеркалах, отражаются друг в друге». Это мысль Омара Хайяма… Согласен, любовь — это таинственная и могучая сила, способная преображать основы бытия. То, что ты просишь — новая душа, сохраняющая весь багаж предыдущей — работа сложная и тонкая… Хорошо, я попробую!
Отсалютовав рукой на прощанье, он скрылся за елью, потом вдруг завертелся волчком и ушёл в небеса.
А Марк Себастьян ещё долго гулял по городу, размышляя. Примораживало, тучи разошлись.
Прозрачная ночь застала его в старом городе, неподалёку от крепости, над которой висел загадочный месяц. По нему проносились хвостатые метеоры.
Безмолвие и глубина ночи поразили Себастьяна. Ему показалось, что начинается что-то значительное.
Он медленно поднялся в небо, где была рассыпана звёздная пыль.
