— Ты слышал, что случилось с Собирателем прошлой ночью? Он не успел вернуться вовремя.
Рамон и Мэтти, оба с удочками, шли на рыбалку, и Рамона распирало от этих новостей.
Мэтти вздрогнул. Значит, Собирателя забрал Лес. Это был веселый человек, который любил детей и животных, все время улыбался и громогласно шутил.
Рамон говорил важным тоном: ведь он сообщал новости. Мэтти очень любил своего друга, но иногда думал, что в конце концов его настоящим именем станет Хвастун.
— Откуда ты знаешь?
— Его нашли вчера вечером на тропинке за школой. По дороге домой я услышал какой-то шум. Я видел, как принесли его тело.
— Я тоже слышал шум. Мы с Видящим так и подумали, что это кого-то забрали.
Накануне, когда Мэтти вернулся домой, слепой расстилал постель, внимательно прислушиваясь к стенаниям — было слышно, что много людей оплакивают кого-то.
— Кого-то потеряли, — сказал озабоченно слепой, который уже сидел на кровати, одетый в ночную рубашку, и расшнуровывал ботинки.
— Сообщить об этом Вождю?
— Он уже сам услышал. Это ведь голошение.
— Может, и нам пойти? — спросил его Мэтти.
С одной стороны, ему хотелось туда, ведь он никогда не был на голошении. С другой — он испытал облегчение, когда слепой покачал головой.
— Там достаточно людей. Я слышу по меньшей мере двенадцать голосов.
Как всегда, Мэтти был поражен способностями слепого. Сам-то он слышал лишь воющий хор.
— Двенадцать? — спросил он, а затем поддразнил: — Ты уверен, что их там не одиннадцать и не тринадцать?
— Я слышу по меньшей мере семь женских голосов разного тембра, — ответил мужчина, не замечая шутки. — И, кажется, пять мужских, хотя один довольно юный, возможно, твоего возраста. Голос пока не очень низкий, потом он станет ниже. Может, это твой друг. Как его там зовут?
— Рамон?
— Да, кажется, я слышу голос Рамона. Такой хриплый.
— У него кашель. Он лечится травами.
Вспомнив теперь об этом разговоре, Мэтти спросил:
— А ты тоже голосил? Кажется, мы слышали твой голос.
— Да, там хватало людей, но я был рядом, и мне разрешили голосить с ними. Но у меня кашель, так что я был не в голосе. Я пошел потому, что хотел увидеть тело. Я никогда раньше не видел.
