— Ты можешь спросить у Вождя, — предложил слепой. — Это же он дает настоящие имена людям. Может, он придумает и для щенка.
— Хорошая мысль. Тем более я все равно собирался к нему. Пора разносить приглашения на собрание. И щенка возьму.
На своих коротких и широких лапах щенок не смог забраться по лестнице в доме Вождя. Мэтти взял его на руки, поднялся и поставил на пол верхней комнаты, где за столом его ждал Вождь с уже готовыми стопками посланий. Мэтти мог бы сразу взять их и отправиться разносить, но он не торопился. Ему нравилось общество Вождя. И ему было что сказать Вождю. Постепенно у него в голове начинала складываться полная картина.
— Не хочешь подстелить ему бумагу? — спросил Вождь, с интересом наблюдая, как щенок носится по его комнате.
— Нет, у него никогда не бывает «аварий». Это первое, чему он выучился.
Вождь откинулся на спинку стула и потянулся.
— Он будет тебе хорошим товарищем, Мэтти, как Прут. А знаешь, — продолжил он, — в том месте, где я провел детство, совсем не было собак. Вообще не было животных.
— Ни кур, ни коз?
— Никого.
— И что же вы ели?
— Мы ели рыбу. Много рыбы, у нас были питомники. И много овощей. А мяса совсем не ели. И питомцев у себя не держали. Я никогда не знал, каково это — держать у себя питомца. Или даже любить кого-то и быть любимым.
Это напомнило Мэтти о Джин.
— То есть вы никогда не любили девушку? — спросил он.
Он подумал, что Вождь рассмеется в ответ, но лицо молодого мужчины стало задумчивым.
— У меня была сестра, — сказал он, помедлив. — Я до сих пор думаю о ней и надеюсь, что она счастлива.
Он взял со стола карандаш, стал крутить его в пальцах и смотреть в окно. Казалось, его ясные голубые глаза способны видеть на большое расстояние, даже в прошлое и, возможно, в будущее.
Мэтти помялся. Затем уточнил:
— Я имею в виду девушку. Не как сестру, а… ну, в общем, девушку.
Вождь положил карандаш и улыбнулся.
— Я понимаю, о чем ты. Давным-давно была одна девушка. Я был моложе тебя, Мэтти, но в том возрасте, когда подобные вещи уже случаются.
— Что с ней стало?
— Она изменилась. И я тоже.
— Иногда я хочу, чтобы ничего никогда не менялось, — сказал Мэтти со вздохом. Тут он вспомнил, что хотел сказать Вождю. — Вождь, я ходил на Торжище. Я там до этого ни разу не был.
Вождь пожал плечами.
— Хотел бы я, чтобы все проголосовали за его закрытие. Я туда больше не хожу, хотя раньше бывал. Тогда это была глупость и трата времени. Сейчас еще хуже.
— Это единственная возможность получить что-то вроде «Игровой машины».
