«Обермайер и Коми терпеливо слушали, — говорит Рич. — Вначале я подумал, что встреча даст результаты». Атмосфера была пусть не слишком дружественной, но впервые за восемь лет чувствовалось взаимное уважение. Стороны даже договорились о встрече на следующий день. Но потом Обермайер сказал: «У нас связаны руки». Правительство, заявил прокурор, проводит жесткую политику в отношении переговоров с беглецами. Справедливость выдвинутых против Рича налоговых обвинений не будет пересмотрена, пока Рич не вернется в Соединенные Штаты, чтобы предстать перед судом. Подобно своим предшественникам Вайнбергу и Джулиани, прокурор США Обермайер решил, что Рич вначале должен отправиться в тюрьму, и лишь после этого будут обсуждаться любые другие условия. Кроме того, правительство не даст никаких гарантий в отношении приговоров, которые могут получить обвиняемые.
«Ни единого дня в тюрьме»
После встречи Гармент пытался подбодрить Рича, глубоко разочарованного отказом обвинителей пойти на какие-либо компромиссы. У его клиента оставалось только два варианта действий. Рич мог попытать счастья на суде или признать себя виновным по одному из обвинений, что могло закончиться кратким тюремным сроком. «Буквально несколько месяцев, — уговаривал Гармент Рича. — Сбросите лишний вес. Это будет легко. Никаких наручников. И все вернется на круги своя».[185] — «Ни единого дня, — мгновенно ответил Рич. — Я не согласен провести в тюрьме даже день, потому что не совершал никаких преступлений». В детстве Рич вместе с родителями попал в марокканский лагерь для интернированных. Его близкие друзья говорят, что это было одним из тяжелейших его воспоминаний, и он больше ни за что не желал попасть в неволю. «Это противно моей природе, — говорит он, когда я спрашиваю, почему он отказался возвратиться в США. — Я невиновен. Я хочу быть свободным».
Рич отказался уступить. Он стал одним из успешнейших трейдеров, потому что никогда не сдавался. Однако «нет» никогда не означало для него конец разговора. В бизнесе Рич всегда занимался долговременным планированием и к этому делу относился так же: «Пусть все немного уляжется, и мы попробуем снова». Как только назначали нового прокурора или помощника прокурора Южного округа, с ним пытались связаться юристы Рича, чьи имена словно сошли со страниц справочника «Кто есть кто в американской системе правосудия».
Когда Обермайер в 1993 г. ушел со службы, на его место пришла Мэри Джо Уайт — первая женщина, назначенная на пост прокурора Южного округа Нью-Йорка. В том же году она успешно провела уголовные дела о взрывах во Всемирном торговом центре. Впоследствии Уайт была прокурором, ответственным за расследование решения президента Клинтона помиловать Рича. «Надеемся, вы согласитесь, что настало время для конструктивного диалога с правительством», — писал ей Джек Куинн в послании с просьбой о встрече.
