– На каком основании? – спросила миссис Рен, стараясь держать себя в руках, что давалось ей немалыми усилиями. Глаза у нее сверкали, а дыхание стало частым и прерывистым.
– На основании того, что он был убит стилетом, и…
– Подождите! Откуда вы знаете, что он был убит именно тем стилетом?
– Потому что лента, которой была перевязана его рукоять, обнаружена в том самом доме на Женева-сквер, где был убит ваш муж. Мисс Рен опознала ее.
– Мисс Рен… Диана! Она в Англии?
– Она не просто в Англии, она в Лондоне.
– В таком случае почему она не встретилась со мной?
Дензилу очень не хотелось отвечать на этот вопрос, тем более что Лидия, неожиданно сменив тему, сбила его с толку. Невозможно сохранять достоинство, выдвигая серьезные обвинения, когда особа, против которой они направлены, настолько пренебрегает ими, что с готовностью бросается обсуждать вопросы этикета, связанные с другой женщиной.
Когда ее обвинитель смутился и умолк, к Лидии вернулись дар речи и душевное спокойствие. Когда она вновь заговорила, в ее голосе была слышна насмешка.
– Теперь мне все понятно, – с презрением заявила она. – Диана призвала вас в сообщники, чтобы возложить на меня это нелепое обвинение. Боясь прийти сама, она подослала вас, как самого храброго из вас обоих. Позвольте поздравить вас с выполненным поручением, мистер Дензил.
– Можете смеяться, сколько вашей душе угодно, миссис Рен, но вопрос стоит куда серьезнее, чем вы полагаете.
– О, я нисколько не сомневаюсь, что моя любящая приемная дочь постарается сделать его настолько серьезным, насколько это вообще возможно. Она всегда меня ненавидела.
– Прошу прощения, миссис Рен, – возразил Люциан, покраснев от негодования, – но я пришел сюда не затем, чтобы слушать, как дурно вы отзываетесь о мисс Рен.
– Так я и знала! Она подослала вас ко мне, чтобы вы оскорбили меня и причинили зло. Итак, вы с ней обвиняете меня в убийстве Марка? Буду рада услышать, какие доказательства вы можете предъявить. Если ваши обвинения покажутся мне серьезными, я, быть может, даже улыбнусь. Два раза!
Дензил заметил, что в минуты волнения миссис Рен начинала говорить на правильном английском, избавляясь от американского акцента, но, успокоившись и придя в себя, как сейчас, переходила на говор янки. Подобное открытие заставило его заподозрить, что красавица Лидия отнюдь не была урожденной дочерью Великой Республики, а всего лишь примерила на себя эту роль как наиболее привлекательную для общества в Европе и Великобритании.
