Одолеваемый мыслями, Люциан вернулся к себе на квартиру и попытался унять возбуждение. Было еще рано, и потому он взял книгу и вытянулся на диване, чтобы почитать часок, но понял, что не может сосредоточиться. Дело, которым он занимался, оказалось куда интереснее любого литературного вымысла, и через некоторое время Люциан вскочил, отшвырнув книгу в сторону.
Дензил пал жертвой детективной лихорадки, единственный способ излечиться от которой заключался в том, чтобы разгадать загадку, не дающую покоя воображению. Рода, по ее словам – довольно двусмысленным, следует признать, могла приоткрыть завесу тайны, которой было окутано убийство Рена, но по каким-то скрытым мотивам решила отложить признание на двадцать четыре часа. Люциан, сгоравший от любопытства, понял, что больше не в силах выносить неизвестность, и, для того чтобы отвлечься и выяснить, если получится, природу истинных отношений Ферручи и Джорса, отправился в Хэмпстед побеседовать с доктором.
«Прибежище», как с юмором именовал свою приватную лечебницу Джорс, являло собой здание из красного кирпича, большое, симпатичное и просторное, построенное в поросшей лесом уединенной части Хэмпстеда. Оно было обнесено высокой кирпичной стеной с воротами искусной ковки, из-за которой виднелись макушки деревьев, растущих в парке, и просматривалась ведущая вдаль узкая тропинка. Словом, при беглом взгляде на дом казалось, будто перед вами обычное поместье джентльмена.
Огражденная территория оказалась большой; повсюду виднелись цветочные клумбы и сад. Поскольку система доктора Джорса подразумевала предоставление максимальной свободы наименее опасным пациентам, они бродили повсюду, из-за чего место выглядело оживленным. Впрочем, самые буйные содержались под замком, но с ними находил общий язык уже сам доктор. Джорс и впрямь оказался очень гуманным человеком; он придерживался той точки зрения, что несчастным, находящимся под его опекой, доброе участие могло принести больше пользы, нежели строгость.
Его психиатрическая лечебница больше походила на приватную гостиницу с жильцами, снимающими комнаты с полным пансионом, чем на заведение для содержания психически больных, и даже стороннему наблюдателю эксцентричные выходки членов семьи доктора, как он ласково называл своих пациентов, бросались в глаза ничуть не больше, чем странности обычных людей. Джорс говаривал: «В мире полно сумасшедших, и не все из них содержатся под замком», – и в этом он был, без сомнения, прав. Однако заботливый и рассудительный маленький человечек стал настоящим отцом для своих подопечных и пользовался у них чрезвычайной популярностью. Словом, глядя на его заведение в Хэмпстеде, было трудно вообразить себе что-нибудь более непохожее на психиатрическую лечебницу, как ее себе представляет большинство.
