Она прониклась несомненной симпатией к Люциану, что было весьма кстати, учитывая цель его визита, и благодушно наблюдала за растущей привязанностью между двумя симпатичными молодыми людьми, которые казались буквально созданными друг для друга. Впрочем, обязанности дуэньи она исполняла лишь номинально, поскольку если не возилась в саду, то вязала в укромном уголке, а когда вязание ей прискучивало, старушка погружалась в полудрему, пренебрегая этикетом, который требовал от нее обязательного присутствия в качестве третьего участника любой беседы ее юных друзей.
Что до Люциана и очаровательной хозяйки дома, то они обнаружили столь потрясающее сходство вкусов и так дорожили обществом друг друга, что почти не разлучались. Проницательная Диана поняла, что Люциан влюблен в нее, после чего без особого труда дала знать, что и он ей небезразличен.
Но даже после того как Люциан провел в Маноре две недели, наслаждаясь обществом Дианы, он не спешил заговаривать о своих чувствах. Видя, что ей досталось богатое приданое в виде земель, арендаторов и лошадей, он начал спрашивать себя, не проявил ли чрезмерную самонадеянность, намереваясь предложить ей разделить с ним жизнь и судьбу. Он же располагал всего лишь тремястами соверенами годового дохода – шестью фунтами в неделю – да профессией, в которой пока что не преуспел; так что в обмен на ее красоту, состояние и положение в обществе он мог предложить немногое.
Бедный влюбленный начал чахнуть от неразделенной страсти и потому пал духом до того, что однажды славная мисс Присцилла не выдержала и, отведя его в сторонку, поинтересовалась состоянием его здоровья.
– Потому как, – сказала она, – если вы занемогли телом, мистер Дензил, то мне известны кое-какие лечебные средства – вы, несомненно, назовете их знахарскими снадобьями, – каковые, вкупе с Божьим благословением, пойдут вам на пользу.
– Благодарю, мисс Барбар, но я вполне здоров телом – к несчастью! – вздохнул Люциан.
– Почему же к несчастью, мистер Дензил? – строго спросила у него пожилая дама. – Вы отвечаете Провидению черной неблагодарностью.
– Я бы предпочел быть больным телом, а не душой, – пояснил Дензил и покраснел.
– Так вы больны душой? – осведомилась мисс Присцилла, и глаза ее лукаво блеснули.
– Увы, да. Вы можете исцелить меня?
– Нет. Для такого исцеления я передам вас Диане.
– Мисс Присцилла! – вновь зарделся румянцем Люциан, но на сей раз от досады.
– Ах, мистер Дензил, – рассмеялась гувернантка, – если я стара, то не воображайте, что еще и слепа. Я же вижу, что вы любите Диану.
