Чтобы сделали вы на моём месте?
Мои нервы сдали, и я кинулась бежать в лес, не разбирая дороги.
Листья и ветки хлестали по лицу, корни норовили дать подсечку. То хватаясь руками за острые кусты, то поскальзываясь на влажной от раздавленного мха земле, я неслась вперёд, протискиваясь между деревьями.
Не знаю, что за сила заставила меня сбавить ход, иначе я бы с разбега рухнула в обрыв.
Земля вдруг резко ушла из-под ног.
Я замерла, опершись рукой на ствол ближайшего дерева.
Слух резало собственное прерывистое, хрипящее дыхание.
Вид, что открывался с обрыва, в другое время я, наверное, сочла бы прекрасным. Узкая коса земли, чёрное звездное небо наверху, черное звездное небо внизу, перевёрнутое в отражение чернильного озера.
А потом…
Я точно не поняла, что случилось. То ли земля осыпалась, то ли что-то сильно толкнуло в спину, но я с визгом покатилась вниз, больно ударяясь локтями, коленями, спиной — всем, чего касалась телом, пока катилась, как брошенной рукой великана мяч.
Когда небо и земля перестали меняться местами, я со стоном приподнялась на локтях. Осознав, какое расстояние пролетела, впала в ступор. Совершенно непонятно, каким чудом я не сломала себе шею!
Однако, попытавшись снова шевельнуться, поняла, что радость была преждевременной. Судя по боли, обручем сдавившей бока я сломала рёбра. Каждое движение давалось с большим трудом.
Страх вновь отвратительным липким змеем заструился по позвоночнику.
«Господи, помоги!», — пронеслось в голове.
Вода заливалась в уши, в горло, в нос. Мешала двигаться. Любое действие словно уходило в вату.
Но, к счастью, вода же мешала увидеть то жуткое нечто, что с беспощадностью бездушной машины утягивало ко дну.
Когда тонешь, план действия не составляешь. Просто лупишь куда попало руками и ногами, стремясь вырваться из плена смыкающихся над головой волн. Конвульсивно, скорее топя себя, чем выплывая.
Пока хватало сил, я боролась, не открывая глаз. Но вскоре воздуха в лёгких не осталось. Задерживать дыхание не получалось и, впуская в лёгкие воду, я открыла глаза.
Прятаться от ужасов смысла не имело. У меня скоро не останется сознания, чтобы чего-то бояться.
Это был утопленник. Вернее, утопленница.
Полагаю, некогда это раздутое осклизлое чудовище с колышущимися, словно водоросли, волосами, было Илантой Кадэр? В меркнущем сознании промелькнул обрывок мысли: как странно, что труп так и не достали.
Видимо, недостаток кислорода уже начал сказываться. Иначе чем объяснить, что девушек было двое? Одна мертвая, другая — вроде как живая. Красивая. Похожая и не похожая на Азу. Впрочем, в агонии легко ошибиться.
